Проклятые земли

Приободрившись, я отметил, что командир стражников и хозяин гостиницы симпатии друг к другу не испытывали. Один надумал возмущаться по поводу пары выбитых гвоздей и свороченного засова, а второй с чистой душой «заложил» информатора преступнику. Кстати, хороший вопрос — зачем Мишету уточнять, кто меня «сдал»? В расчете на то, что сразу после суда я «отблагодарю» пришедшего за наградой Гуса? Допустим. Тогда, если прибавить к этому культурное (если не сказать, вежливое) отношение стражников к арестованному, такое нехарактерное для силовых структур, напрашивается логичный вывод — они не исключают, что в скором времени я выйду на свободу.

А значит, все не так плохо, как кажется!

— Готово! — сообщил Зишок, продемонстрировав командиру мой рюкзак с торчавшей из него рукоятью сабли.

— За мной! — скомандовал Мишет и первым вышел в коридор.

Следом поспешил хозяин гостиницы, все еще пытавшийся узнать, нельзя ли в сумму вознаграждения включить стоимость ремонта, а я вместе с конвоем топал чуть позади, поджидая удобного момента, чтобы переговорить с командиром. Передавать сообщение через рядовых стражников я не хотел — простые бойцы вряд ли знакомы с Ярутом, а Мишет точно должен с ним пересекаться по долгу службы. Хотя, может, я зря перестраховывался? Особенно если вспомнить нашу беседу в трактире, когда мне стало казаться, что мой общительный приятель знает если не всех жителей Ирхона, то половину — наверняка.

Пока мы спускались по лестнице, провожаемые любопытными взглядами разбуженных постояльцев, я успел пожалеть, что поступил так опрометчиво. Надо было после схватки оттащить трупы подальше и спрятать где-нибудь. Сейчас не получил бы проблем на пустом месте. Правда, этот вариант был рискованным — меня могли заметить за переноской дохлых грабителей, так как дело наверняка оказалось бы не из легких и не из бесшумных, а последствия были бы куда хуже…

В общем, к черту сожаления! Уж если ты угодил в собственноручно выкопанную яму, то не нужно сильно расстраиваться, ведь яма, вырытая твоими недругами, оказалась бы намного глубже.

Выйдя на улицу, мы направились в центральную часть Ирхона. Стражники грамотно держали меня в кольце, поэтому, надумай я сбежать, сделать это было бы проблематично. Но таких мыслей у меня не возникало (ага, беги, Форест, беги — арбалетный болт мигом догонит!), я молча следовал за командиром и лишь через пару перекрестков, решив попытать счастья, спросил:

— Господин Мишет, разреши обратиться?

— Говори, — не оборачиваясь, произнес стражник, которому наверняка пришлось по душе проявленное уважение.

Еще бы! Ведь в имперском слово «господин» (аналогично итальянскому «синьору») используется не просто как вежливое обращение, а как умышленное подчеркивание статуса того, к кому обращаются, более высокого в социальной лесенке. Именно на такую реакцию Мишета я рассчитывал, и сразу перешел к сути, чтобы не испытывать его терпение:

— Тебе случайно не знаком командир Ярут, который обычно на восточных воротах дежурит?

— Знаком, и что с того?

— А не мог бы ты сообщить ему, что меня задержали? Я был бы весьма признателен.

Но командир фыркнул и воскликнул:

— Ага, вот прямо сейчас и побегу!

— Нет, прямо сейчас не нужно, — сказал я. — Ярут наверняка спит без задних ног или вообще без сознания валяется, но завтра с утречка…

— Это почему он должен без сознания валяться? — поинтересовался Мишет, покосившись на меня.

Я охотно пояснил:

— Так вчера вечером, когда мы с ним из трактира вернулись, его жена уж больно не в духе была. Наверняка скалкой приголубила, а может, сгоряча за сковородку схватилась — я не особо прислушивался. Решил сбежать подальше, пока и мне не перепало.

Услышав мой ответ, стражники хохотнули, Мишет тоже усмехнулся и протянул: «Да, Мина это может!», а у меня отлегло от сердца. Я ведь точно не знал, был ли приятель женат и кому именно принадлежал услышанный мной женский голос.

— Выходит, ты приятель Ярута? — уточнил Мишет, сбавив темп и дождавшись, пока я поравняюсь с ним.

— Ага, — кивнул я.

— И давно вы с ним знакомы?

— Очень давно. С момента нашей первой встречи я успел заработать пяток шрамов, завалить пару сотен опасных тварей на Проклятых землях, накопить немного деньжат и раз десять едва не попасть на тот свет.

Ну не заявлять же, что мы приятельствуем всего дней десять? А так прозвучало достаточно солидно, и ни слова лжи. Вот только командир недоверчиво покачал головой и задумался. Я не мешал ему — просьба прозвучала, и теперь все зависело от Мишета. Захочет помочь — Ярут узнает о случившемся, захочет устроить подлянку — моя весточка, даже отправленная иными путями, до адресата не дойдет.

— Ладно, как только дежурство закончится, я загляну к Яруту и передам, что ты в остроге, — озвучил свое решение стражник. — Только напомни, звать тебя как?

— Ник Везунчик.

— Ну и прозвище! — удивился Мишет. — А Хинэль не боишься прогневать?

— Не я его выбирал. Знакомые наградили, — пояснил я, равнодушно пожав плечами.