Проклятые башни

Узкая койка с зелеными бархатными занавесями стояла у одной изогнутой стены, а резной деревянный сундук – у другой. Между этими двумя предметами мебели едва было можно протиснуться, в особенности потому, что повсюду были сложены книги, а через середину пола проходила лестница. Майе пришлось вжаться спиной в изгиб стены, чтобы Изабо смогла поставить лестницу на следующий этаж.

– Ты можешь спать наверху, – отрывисто сказала Изабо, не желая, чтобы Майя спала в постели Мегэн. Она знала, что в ее собственной комнате не было ничего такого, что Майе не следовало бы видеть, а эта комната была наполнена книгами и вещами Мегэн, и она не хотела, чтобы Майя рылась в них. – Не пытайся забраться на верхний этаж, потому что люк охраняет заклинание, и ты можешь лишиться нескольких пальцев, если не жизни. Утром я тебя разбужу. Там в сундуке должна найтись какая-нибудь одежда, которая может тебе подойти. Когда переоденешься, бросай сюда эти мокрые лохмотья.

Майя кивнула и полезла по лестнице, прижимая к груди одеяла. Изабо забралась на маленькую койку, удивленная тем, какой узкой и жесткой она оказалась, и силой мысли погасила свечу.

Следующие несколько дней они с Майей взаимно блефовали и ходили вокруг да около, пытаясь заманить друг друга в ловушку и заставить раскрыть то, что каждая знала. Изабо почувствовала, что ей очень нелегко устоять перед очарованием Майи, поскольку та затронула какие-то струны в душе молодой ведьмы. Но она всегда держала перед собой изувеченную руку, обнаружив, что вида уродливых рубцов достаточно для того, чтобы вновь обрести решимость.

Ее постоянно терзало беспокойство за Бронвин, и она надеялась, что малышка не слишком сильно донимает старого колдуна. Фельд, конечно, не станет чрезмерно беспокоиться из-за ее отсутствия, поскольку Изабо часто уходила на поиски еды в горы, хотя обычно находила какой-то способ подать о себе весточку. Но Бронвин всегда очень по ней скучала и становилась весьма капризной, пока не возвращалась Изабо.

Однажды днем, когда они шли под гигантскими деревьями, Майя снова попросила Изабо отвести ее к дочери.

– Ты не представляешь, как я тосковала и мечтала найти ее, – сказала она жалобно.

– С чего бы это, – вспылила Изабо, – ведь ты не хотела ни брать ее на руки, ни кормить, когда она была совсем крошкой. Ты не видела ее с тех пор, как ей исполнилось шесть недель, а сейчас ей уже почти три года!

Она тут же пожалела о своих словах, но Майя умоляюще посмотрела на нее.

– Я знаю, что ты забрала ее, Рыжая, и знаю, что ты не жила здесь все это время. Но она должна быть где-то поблизости, ведь мы видели вон ту гору в магическом пруду, хотя рядом с ней была еще одна точно такая же. Почему ты не хочешь отвести меня к ней?

– Ты видела Драконий Коготь? – быстро спросила Изабо. – А кто еще? В каком магическом пруду?

Женщина подняла руки и уронила их.

– У меня были шпионы в свите крылатого ули-биста , – сказала она. – Они рассказали мне, что ты забрала Бронвин и исчезла, и никто не знал, куда ты делась. Один из них украл твою косу, и я взяла ее с собой в Эрран. Я поехала туда за помощью, поскольку знала, что Ник-Фоган такой же враг крылатого ули-биста , как и я.

– Кто-то украл мои волосы? – прошептала Изабо. – А Лиланте? Что они с ней сделали?

Майя пожала плечами.

– Понятия не имею. Мне об этом не рассказывали.

– Ты воспользовалась моей косой, чтобы выследить меня? – Изабо в сердцах пожалела, что не сожгла косу, когда у нее была такая возможность.

Майя кивнула.

– Маргрит Эрранская с ее помощью шпионила за тобой через свой магический пруд. Ее управляющий, Хан’кобан, узнал в этих горах Проклятые Вершины. Я знала, что ты забрала мою Бронвин, и Ник-Фоган пообещала помочь выследить тебя. Она одолжила мне свою упряжку лебедей и дала в проводники Хан’кобана, и мы пролетели почти всю дорогу. Но я должна была догадаться, что она желает мне зла! Я все время была настороже, но поскольку не могла часто купаться в соленой воде, у меня постоянно кружилась голова. Этот мерзкий Хан’кобан дождался, когда я задремлю, чтобы я не могла превратить его в кого-нибудь, а потом вышвырнул меня из лодки, когда мы подлетели к горе. Если бы ты не нашла меня, я бы непременно погибла.

– Мне казалось, ты говорила, что твои силы исчезли вместе с зеркалом! – Изабо мгновенно уцепилась за слово «превратить», и ее подозрительность вспыхнула с новой силой. Она обдумывала этот вопрос с тех самых пор, когда нашла бесчувственную Майю на склоне горы, но не осмелилась спросить ее об этом прямо. Но она не видела никаких признаков какой-либо силы, и казалось совершенно невозможным, чтобы эта худая и бледная женщина с покрытым шрамами лицом могла быть виновна хотя бы в половине всех тех зверств, которые ей приписывали.

Майя опустила глаза.