Прокляты и забыты

Вернувшись в комнату на четвертом этаже, выделенную мне под кабинет, я открыла книгу и принялась дополнять свой разбор принципа отката проклятия, которым Лилит одарила Архана, чтобы удержать в нем искру жизни. Да, практическим подходом к откату я не занималась, а вот теорией – каждую ночь. Для всех я делала это, чтобы замкнуть магический круг четырех стихий, а на самом деле – потому что никак не могла забыть эти бездонные глаза, теплую улыбку и прикосновения, вызывающие дрожь.

Я прекрасно понимала, что всему виной воспоминания, которые возникли после того поцелуя. И отчаянно старалась убедить себя, что я не могу испытывать к этому мужчине чувства, потому что их просто не было на самом деле. А если и были – то точно не мои. Каждый вечер я вновь и вновь повторяла перед зеркалом напутствия Александра: «Это лишь верхушка айсберга твоей конечной цели. Береги свое сердце». Но Арханиэлиус Ашерро снился мне, едва я закрывала глаза. Я просыпалась в холодном поту и повторяла эти слова снова и снова, потому что только они не давали окончательно сойти с ума и питали призраком надежды на то, что жизнь еще может измениться к лучшему. После я снова засыпала и снова видела эти черные глаза, в которых отражались все звезды Вселенной. И все чаще и чаще в своих сновидениях я сдавалась на их волю.

Думала ли я о том, что будет, когда он поймет, что я не Лилит? Я не хотела думать. Помнила ли, что сказал Александр по этому поводу? Помнила. И в глубине души прекрасно понимала: то, что я делаю, не принесет мне ничего хорошего.

Разрывающие сознание противоречивые размышления прервал вошедший без стука Ян.

– Камелия.

Отрываться от записей я не стала и ответила недовольным тоном:

– Чего тебе, Ян?

Головой-то я, конечно, понимала, что он не виноват, что я так и буду жить с чистого листа, который оказался даже не моим, но из упрямства не хотела в это верить.

– Смотрю, ты почти успокоилась, – примирительным тоном заговорил он. – Я могу чем-то помочь? Как продвигается?

После того как я сумела разобраться с возможностями своего артефакта, читать мои мысли Ян уже не мог, и единственное, что ему помогало, – то, что теперь мы разговаривали больше. Хорошо ли это – он бы, наверное, еще поспорил.

– Проклятие времен, которое использовала Лилит, отличается от стандартной версии. Как ты и говорил, она внесла изменения, в которых я до сих пор не могу разобраться до конца. Я же не такая умная и опытная, как некоторые, – нагло соврала я.

Для большей убедительности я подняла взгляд на собеседника. О том, что я самостоятельно испытала на себе принцип проклятия, конечно же, не знал, никто, кроме меня.

– То есть теоретически, если понять, что она поменяла, то можно будет внести изменения в откат для стандартного проклятия? Ты уверена в этом?

– Да уверена, – лениво отмахнулась я.

Я встала и подошла к окну. Поблагодарила мысленно свой артефакт, что позволяет мне лгать безнаказанно.

Почему я так поступаю?

Меня сильно тревожил тот факт, что в момент снятия одного проклятия, безвредного для здоровья, на Арханиэлиуса начнут действовать девять других. Обезвредить их обещали Вероника и остальные командующие, но абсолютной гарантии они не давали.

В такие моменты праведная сторона моего внутреннего голоса мстительно подсовывала фразы, сказанные людьми, которых я помнила и которые пытались вернуть меня к честности. Но их я игнорировала так же нагло, как и врала.

Что, если он умрет безвозвратно?

– Что это? – неожиданно резко прервал мои размышления Ян и ткнул пальцем в какое-то столпотворение на конце полигона.

– Ты же у нас эмпат, – съехидничала я. – Вот ты и скажи.

Ян закрыл глаза. С полминуты помолчал, наверное, настраиваясь на людей вдалеке. Потом его лицо начало покрываться красными пятнами: происшествие явно разозлило его.

– Прорыв защитного периметра, – еле сдерживаясь, почти прорычал он.

Маг потянулся к клинкам за своей спиной. Мгновенно оценив ситуацию, я открыла окно одним из созданных тут же воздушных потоков, а со вторым, зацепив с собой Яна, спрыгнула вниз. Поскольку было достаточно высоко, я успела правильно сгруппироваться и приземлилась довольно удачно и мягко. Чего не скажешь о Яне, который сначала кричал:

– Ты сумасше-е-едшая… не на-а-а-адо, я са-а-а-ам…

А потом просто плюхнулся лицом вниз. Хорошо хоть клинки выпали у него по дороге, а то бы точно напоролся. Моя маленькая месть за то, что он капает мне на мозг, удалась.

Я подняла с травы пару однолезвийных мечей с цилиндрическими рукоятями, покрытыми белым золотом, с инкрустацией из сплава серебра и меди, который, кажется, назывался «дха», и протянула их другу. Елейным голосочком спросила:

– Готов?