Проклятое Пророчество

Никаких осложнений у нас не случалось до ночи четвертого дня пути. Этой же ночью, к нашей стоянке подбежал в страшном волнении эльф и, пересекая защитный контур, подняв шум, разбудил нас всех. С трясущимися руками и губами он стал просить о помощи. Из его сбивчивой речи не сразу удалось понять, что у его беременной жены, раньше намеченного срока, начались роды.

Быстро собравшись, подхватив некоторые из своих эликсиров, я, и вместе со мной Данирэль с Орестонэлем, побежали вслед за этим эльфом к его карете. Мужчины остались снаружи, а я забралась в карету. Внутри она была неярко освещена живыми светлячками, сидящими на блюдце с нектаром. Стонущая эльфийка-полукровка, с мокрыми от пота волосами, лежала на полу, на одеялах, прикрытая простыней.

Вот ведь, внешне почти эльфийка, а психология орочья. Ни одна чистокровная эльфийка, будучи беременной, никогда бы никуда бы не сдвинулась из дома, ни при каких обстоятельствах. Для нее рождение ребенка такая сверхценность, что она бы боялась сделать лишний шаг и лишний вздох. Да и все вокруг носились бы с ней, во время ее беременности, как с фарфоровой вазой. А тут — тряска в дороге, трудные походные условия, отсутствие рядом Целителя — все нипочем!

— Здравствуй, меня зовут Алинаэль, я маг Жизни и сумею тебе помочь, — представилась я ей, опускаясь рядом на пол кареты.

— Меня зовут Олираэль, — торопливо назвалась она, заметно обрадованная пришедшей помощью, и силясь улыбнуться.

— Олираэль, когда предполагаемый срок родов? — спросила я, снимая с нее укрывающую простыню и поднимая вверх ее тунику. Снизу одежды на ней уже не было.

— Через пятнадцать дней. Мы думали, что успеем доехать до нового дома.

— Тогда ничего страшного, малыш будет вполне жизнеспособен, ведь он недоношен совсем немного, — успокоила я ее. — Когда начались схватки?

— Два часа назад.

— Схватки регулярные? — уточнила я.

— Да.

— Это первые роды?

— Нет, вторые. У меня уже есть сын, ему десять лет.

— Хорошо. Не волнуйся, второй раз должно быть легче. Вот, выпей укрепляющий эликсир, — протянула я ей небольшой флакончик. — А я пока немного обезболю и посмотрю, что у нас здесь происходит, — сказала я, положив ладони на ее большой живот.

С помощью магии прислушалась и обмерла… Ребенок, а это была девочка, уже встал в родовые пути и двигался на выход. Вперед ножками! Если бы женщина не терпела так долго, а сразу же, как только начались схватки, позвала меня, я бы успела нужным образом развернуть плод еще в матке. Теперь, это сделать уже невозможно. А ребенок должен рождаться вперед головой, затылком, самой объемной и крепкой частью тела, и расширяя родовые пути, дать возможность всем остальным частям тела пройти по ним без проблем. Теперь же, тоненькие ножки практически ничего не расширят, и животик, грудная клетка, а, главное, голова, окажутся в слишком тесных условиях, сдавливающих малыша.

Что теперь делать-то, чтобы ребенок не пострадал? Никогда о такой проблеме не слышала, ведь Целитель всегда рядом с роженицей с самого начала родов, когда многие проблемы можно исправить.

Стараясь не паниковать и не напугать Олираэль, я задумалась, ища выход из сложившегося положения. А что, если я крепко закрою выход своей ладонью? Тогда ребенок, двигаясь вперед, упрется в мою ладонь ступнями, а продолжающееся давление и выталкивание во время схваток, заставят его присесть на ягодицы. Вместе, согнутые в коленях ноги и попа, сумеют-таки расширить путь для головы.

Я села между согнутых в коленях ног Олираэли, плотно закрыла ладонью выход и постаралась, в доступной форме, объяснить ей возникшую проблему и мой способ ее решить.

Время шло, ребенок двигался на выход, уперся пяточками мне в ладонь и начал присаживаться на ягодицы, как я и предположила. Я подсказывала женщине, как себя вести во время схваток. Отойти от нее, даже на секундочку, я не могла, иначе ножки выпадут. Долго ждущие и волнующиеся мужчины, не имеющие никакой информации, начали паниковать.

— Сердце мое, что у вас тут происходит? — потеряв терпение, засунув голову в карету, и стараясь ни на что не смотреть, со страхом в голосе, спросил Данирэль. — Почему ты не выходишь к нам и ничего не расскажешь? Мы тут все с ума сходим от тревоги!

Коротко объяснив ему ситуацию, я спросила:

— Узнай у отца ребенка, кто мне поможет? Он сам принесет теплой воды, чистые салфетки, перережет пуповину, оботрет влажными салфетками женщину и младенца, запеленает ребенка? Или вы найдете для этого в караване какую-нибудь женщину?

— Я тебе и так сразу отвечу. Мы, сейчас же, найдем тебе помощницу. Отец ребенка на грани потери сознания. А руки у него трясутся так, что он не то что пуповину не перережет, он в них нож не удержит.

Когда в карете появилась гномка, она, поняв, что от нее требуется, сурово прикрикивая на не спящий, а столпившийся у кареты сочувствующий народ, быстро пристроила всех к делу. Кто-то нашел котелок, кто-то набрал воды и подогрел ее.