Проклятое княжество

  - Уважьте нас, Криан, - поднесите факел. - И заметив мой недоуменный взгляд пояснил. - Погребальный костер за деревней, значит. Нечисть-то уже, наверное, сожгли, а наших...

  - Пойдемте, - пожал плечами я.

   Примерно через час все было готово. Погребальный костер сложили на местном кладбище, к которому, не будь на территории княжества события, мне бы нужно было привязаться. Куча бревен, высотой метра три, украшенная белыми лентами и цветами. Вокруг все оставшееся население деревни - человек восемьдесят: лица женщин заплаканы, мужчины хмуро смотрят перед собой. Мать его! Это давно уже не игра! В игре так просто не может быть! Не может быть такой тоски в женских глазах, таких серьезных детских взглядов. Я принял из руки старосты горящий факел и поднес его к тому краю, где была навалена солома. Костер занялся, будто его облили бензином, лицо обдало жаром, я швырнул остатки факела в костер и некоторое время стоял и смотрел на бушующее пламя, и думал. Что же ты наделал RP-17? Забрал жизнь у двадцати миллионов или подарил ее миллиардам? Я покачал головой, развернулся и пошел в сторону деревни, краем глаза заметив, как молодой черноволосый демон, в кольчуге, которого я видел около ворот, указывая на меня, что-то втолковывает высокой светловолосой девчонке.

   Возле конюшни под навесом стояла широкая скамейка, - не самое плохое место, чтобы переночевать. Я сел на старые, растрескавшиеся доски, закурил и прислонился спиной к бревнам стены. День понемногу клонился к вечеру, жители вернулись с похорон и по улице разнесся запах парного молока и свежеиспеченного хлеба. Вот если сидеть так, зажмурив глаза, слушая рев скотины в стойлах и лай окрестных собак, можно думать, что ничего еще не произошло, что я просто в деревне у бабки, во Владимирской области, у которой мы с родителями гостили каждое лето. И сейчас раздастся скрип сапог отца, вернувшегося с рыбалки, а потом на крыльцо выйдет мама, и, вытирая руки расшитым полотенцем, позовет нас с сестрой ужинать...

  - Господин лыцаль, господин лыцарь! - метрах в трех от меня двое детей: мальчишка лет семи-восьми и девочка немного помладше. Глаза обоих широко распахнуты, и, если бы не простенькие серые одежды, их можно было бы принять за персонажей из какого-нибудь аниме. Видя, что я не сплю, девочка осторожно подходит ко мне и протягивает глиняный кувшин, который держит в руках. - Мамка сказала передать тебе молоко.

   К горлу подкатывает комок, становится трудно дышать. Я аккуратно беру из рук девчонки кувшин, и ставлю его на лавку рядом с собой, мальчик передает мне что-то теплое, завернутое в белую материю.

  - Спасибо, - хрипло отвечаю я, - как вас зовут?

  - Дала, - улыбается девочка, - а его Хилт.

  - Хирт! - поправляет сестру отчаянно смущающийся парень.

  - А меня Криан, улыбаюсь я в ответ, хорошо хоть шлем снять догадался. Достаю две золотых монеты и протягиваю детям. - У меня отдариться нечем, попросите мамку, чтобы купила вам сладкого.

  - Так, где ж купить, - лицо у мальчика становится серьезным, - ярмарка в Феаторе была, так нету теперь Феаторы.

  - Будет и Феатора и ярмарка, - сжимаю зубы я. - Обязательно будет!

  - Ты убьешь всех мелтвяков? - девочка отрывает взгляд от золотого в кулаке и поднимает на меня свои серые огромные глаза.

  - Да, - серьезно киваю ей я, - убью всех.

  - А можно на твоего кабана посмотреть? А то мы в доме сидели - не видели. А как его зовут!

  - Мрак, его зовут, - усмехаюсь я.

   За спиной раздается резкий хруст, и через пару секунд в проеме дверей появляется туша моего боевого товарища. Кабан, услышав свое имя, видимо решил что закрытая дверь стойла не такая большая помеха, и в принципе, не ошибся. Вепрь ведет мордой из стороны в сторону, и, видимо, убедившись, что его хозяину ничего не угрожает, подходит ближе и с шумным выдохом ложится на землю.

  - Какой здоровый! - в глазах детей восхищение мешается со страхом.

  - Хотите погладить? - улыбаюсь я, и, видя неподдельное счастье на их лицах, делаю приглашающий жест рукой.

   На деревню опустились сумерки, ветер слегка колыхал кусок тряпки, прицепившейся к изгороди, и приносил со стороны леса запахи травы и хвои. Луна еще не появилась, но небо уже было усыпано звездами. Я поискал глазами Большую медведицу, и, не найдя ее разочарованно покачал головой. На душе было паршиво, дети уже убежали и у конюшни остались только мы с кабаном, который, обожравшись абрикосов, совсем не горел желанием возвращаться в стойло. Мрак спал у моих ног, иногда шумно выдыхая воздух и смешно дергая во сне ушами, его огромный черный бок вздымался в такт дыханию, словно кузнечный мех.