Проклятие Василиска

— И даже в груди, как бывало, нет жжения? Даже намека на пламя? — Блэкитт сузил глаза.

— Нет, вообще ничего, — вздохнула я.

— Позвольте вашу руку… — он подвинулся ко мне ближе и накрыл мою ладонь своей, сомкнул веки. Так просидел с минуту, затем переместил руку мне на живот, под ребра. — Простите, не подумайте ничего дурного, мне нужно посмотреть ваш магический сосуд…

Его лицо было сосредоточенным, а на лбу появилась складка.

— Странно… — проговорил он наконец, открывая глаза. — Я чувствую огонь в вашей крови и теле, но сосуд им не заполнен, как это бывает у стихийников.

— Что это значит? — заговорил, молчащий до этого Мадейро.

— Я… Не очень понимаю… — Блэкитт потер лоб. — Удивительно… Так не бывает…

— Есть еще кое-что, о чем я вам не рассказала, — вспомнила я. — Возможно, это вам что-то объяснит.

Блэкитт посмотрел на меня вопросительно.

— Я вам лучше покажу, — решила я. — У вас не найдется чего-нибудь острого? Ножа, кинжала, ножниц, наконец?

— Острого? — Блэкитт озадаченно принялся оглядываться, затем похлопал себя по груди и извлек из внутреннего кармана блестящий инструмент. — Скальпель подойдет?

— Ты носишь скальпель в кармане? — ректор недоверчиво хмыкнул.

— Ты же знаешь, что я бываю рассеян, — Блэкитт смущенно улыбнулся.

— Подойдет, — ответила уже я, забирая у него инструмент.

Я выдохнула и понесла скальпель к ладони. — Что вы собираетесь делать? — в голосе Мадейро проскочило беспокойство. Он наклонился ко мне, почти касаясь моего плеча, и это немного нервировало, вызывая ненужные в эту минуту мысли.

— Сейчас увидите, — я попыталась сосредоточиться, затем уверенно провела лезвием по коже.

А дальше все случилось, как и в прошлый раз: жидкое пламя, сменившее кровь, тлеющий порез и его полное исчезновение.

— Невероятно… — протянул Блэкитт ошеломленно.

— Быстрая регистрация бывает у драконов и некоторых видов оборотней, — сказал Итан Мадейро, но без особой уверенности. — Возможно…

— Нет… Здесь другое… — покачал головой его друг. И усмехнулся каким-то своим мыслям. — Нет, этого не может быть… Слишком невероятно.

— Ты что-то понял? Говори, Вилли, — потребовал ректор уже жестче.

— Я… Я не могу так сразу сказать, — Блэкитт подхватился с места и прошелся по комнате. — Мне нужно еще проверить мою гипотезу… Уточнить в одном источнике. Если она подтвердится, я сразу примчусь к вам и все объясню. Дайте мне несколько дней, — он повернулся к нам, глаза его горели необъяснимым восторгом.

— Хорошо, разрешение на посещение острова у тебя ведь есть, — Мадейро выглядел озадаченным, я же и вовсе ничего не понимала, находилась в полнейшей растерянности. — Только скажи, исходя из твоей гипотезы, тэре Гранд грозит какая-то опасность?

— Нет, — Блэкитт на мгновение вынырнул из своих мыслей. — Не думаю… Я даже сегодня же займусь вашим вопросом! — и вновь окунулся в свои раздумья.

— Спасибо, — я неуверенно улыбнулась ему.

— Тогда мы, наверное, откланяемся… — Мадейро поднялся, и я подскочила следом.

— Да, спасибо, что выслушали меня, — добавила я.

— Дайте мне несколько дней, — пробормотал снова Блэкитт, словно уже не слыша нас.

Мы направились было к двери, но ректор вдруг остановился, будто вспомнив о чем-то.

— Вилли, я тоже хотел у тебя кое-что спросить, — и он быстро подошел к другу, сказал ему что-то тихо, я не расслышала даже слова.

Зато Блэкитт ответил обычным тоном:

— Что ж… При таком раскладе это тоже объяснимо. Но потом, Итан, все потом…

Интересно, о чем он спрашивал? Проблемы со здоровьем? Или что-то иное?

— Хорошо, Вилли, мы больше не будем тебя отвлекать. Спасибо, — Мадейро откланялся, и мы вместе вышли из гостиной.

Чай во всех трех чашках так и остался нетронутым.

Глава 25

— Дождь все-таки пошел, — заметила я, глядя как тяжелые редкие капли падают на садовую дорожку, и открыла зонт.

— Возможно, это ненадолго, — отозвался ректор, спускаясь с крыльца. — Думаю, нам стоит поискать место, где можно его переждать, а заодно перекусить. До отплытия еще несколько часов, надо их чем-то занять. Но для начала нужно найти коляску.

Перекусить и я была не против: чаепитие у Блэкитта не задалось. Да и как можно было думать о чае, когда решались куда более серьезные вопросы?

— Вы хорошо знаете город? — спросила я ректора, ускоряя шаг, чтобы нагнать его.

— Не могу сказать это с уверенностью, — ответил Мадейро. — Я нечасто бываю в Бонте. Как правило, дальше центра и вокзала не отхожу. Если есть необходимость, нанимаю экипаж.

— А я и вовсе здесь второй раз, — я улыбнулась. — Первый был, когда ехала в Академию. Так что можно сказать, совсем его не знаю.

— Что-то извозчиков не видно, — мы вышли за ворота, и ректор принялся оглядываться в поисках коляски, однако дорога была пуста. — Наверное, стоит пройтись немного. За поворотом есть небольшая площадь, там найти экипаж проще.

Мы пошли вдоль улицы, мимо жилых домов, окруженных зеленью садов. На пути лишь изредка попадались прохожие, прячущиеся под зонтами. Я глянула на ректора, чей костюм уже покрывали влажные пятна, на очках тоже блестели дождевые капли.