Проклятие Тутанхамона

По мере укрепления репутации Амона как предсказателя он знакомился со все более и более высокопоставленными клиентами. Среди них был король Италии Умберто I, с которым Хиро встретился в Риме в 1900 г. и которому точно предсказал, что через три месяца тот умрет¹⁵. Другим монархом, воспользовавшимся. его услугами, был персидский шах, с которым прорицатель имел встречу в Париже в том же году. Амон сообщил, что его жизни угрожает опасность, но пообещал, что полиция и телохранители сумеют предотвратить покушение на шаха со стороны некоего анархиста¹⁶.

Наиболее известным из всех клиентов Амона был английский король Эдуард VII, которому он предсказал не только точную дату коронации в августе 1902 г., но и смерть в 1909 г.¹⁷ Через посредство британского короля он был представлен другим членам королевской семьи, которым он также составил гороскопы и предсказал будущее. Через того же Эдуарда VII Амону устроили встречу с российским царем Николаем II, которому он предсказал, что около «1917 г. он потеряет всех, кого любил, от меча или раздоров в том или ином виде, и сам встретит жестокую смерть»¹⁸. Царь был столь заинтригован этим предсказанием, что в конце 1904 г., во время приезда Амона в Санкт-Петербург тот был приглашен царской семьей на обед в Летний дворец. Во время этого приезда Григорий Распутин однажды вечером в январе 1905 г. имел беседу с Амоном¹⁹. Как и царю, Хиро предсказал Распутину, что того ожидает «насильственная смерть во дворце. Вам будут угрожать яд, нож и пуля. Наконец, я вижу, как ледяные воды Невы смыкаются над вами»²⁰. Вряд ли стоит говорить, что и Распутин, и царь лишились жизни именно так, как предсказывал Амон.

Маршалл Холл

Здесь вряд ли уместно перечислять другие исполнившиеся предсказания графа Луи Амона, он же Хиро, какова бы ни была их достоверность. Особенно важным в истории, стоящей за открытием гробницы Тутанхамона, является то, что Барри Уинн в своей вышедшей в 1972 г. книге «Под маской Тутанхамона» утверждает, что одним из клиентов прорицателя был лорд Карнарвон²¹. Действительно, в 1899 г. Амон обратился к юристу и близкому другу графа Карнарвона, сэру Эдварду Маршаллу Холлу с просьбой стать его адвокатом после того, как он был признан ответчиком в деле, возбужденном против него мужем одной женщины-клиента, которой знаменитый хиромант вскружил голову²². В конечном счете истец отозвал свой иск и оплатил судебные издержки, но только после того, как Амон сумел доказать свою невиновность. Дело в том, что предсказатель раскрыл Маршаллу Холлу те знамения и символы, которые предвещают избрание того на выборах в Саутпорте через шестнадцать месяцев, в октябре 1901 г.²³

Поскольку Маршалл Холл был одним из участников спиритических сеансов, проходивших в Хайклер Касл, вполне резонно предположить, что к тому времени Амон был лично знаком с графом Карнарвоном. Это необходимо иметь в виду, анализируя странное предостережение, которое Амон направил лорду Карнарвону вскоре после открытия гробницы Тутанхамона²⁴.

Предостережение Хиро

Впоследствии Хиро будет утверждать, что данное послание было явлено ему в виде автоматического письма через Мекетатен, одну из дочерей Эхнатона, мумифицированную руку которой ему вручил некий престарелый египетский гид в храме в Карнаке во время поездки прорицателя в Страну пирамид в середине 1880-х гг.²⁵ Впрочем, независимо от подлинного источника этого предостережения, его будоражащий характер наверняка поверг британского аристократа в трепет, ибо, согласно Амону,

«ему [Карнарвону] было сказано, что по прибытии к гробнице Тут-Анх-Амона он не должен позволить забрать ни одну реликвию, найденную в ней. Конец сообщения гласил, что «если он ослушается предостережения, он получит рану еще в гробнице и болезнь, от которой он уже не поправится, и что смерть постигнет его в Египте»²⁶.

Уместно или неуместно, но Амон послал лорду Карнарвону в Хайклер предостережение, которое тот получил вскоре после возвращения из Египта в середине декабря 1922 г. По слухам, лорд «прочел его одному из своих компаньонов, его преподобию Ричарду Бетеллу, а также близкому другу, адмиралу Смиту Дорриену, письмо которого, соотносящее эти факты, я храню в архиве»²⁷. Видимо, «предостережение сильно повлияло на Карнарвона», но он сказал буквально следующее: «Если бы в этот момент моей жизни все мумии Египта вздумали бы предостеречь меня, я продолжил бы свое дело и поступил бы точно так же»²⁸.

Однако Амон далее говорит: «Всем известно, что за этим последовало», ибо, по его свидетельству,