Проклятие темной дороги

— Пока они снова не найдут чего-нибудь такого… Испугавшись один раз, люди быстро приходят в себя и снова начинают делать глупости… Можно было, конечно, начать с них, преподать первый урок всем жителям Долины, но тогда кто бы обо всем этом рассказал? Я заберу проклятые вещи, а ты скажи селянам, чтобы они передали всем остальным — пришло время выбирать. Все, на чем лежит темная печать, должно быть вынесено из сел и деревень и оставлено до моего приезда… Если что-то не будет вынесено — я накажу…

— Тебе… тебе нравится вызывать страх? — прошептал Барс.

— Дурак, — сказал инквизитор. — Все вы дураки. Вы не знаете, чего нужно бояться… Никто из вас не знает…

Он поднял руку, откуда-то из мерцающего тумана появился человек в сером плаще, взял мешок с травы и снова растворился во мгле.

— Они могут вернуться в деревню, — сказал инквизитор. — И могут спокойно жить. Я изложил мои условия. Если они их исполнят, то…

— А от тварей в лесу — ты их будешь защищать, брат-инквизитор? Ты разве не знаешь, что в этих местах иногда только оберег спасает жизнь? А поразить восставшую из мертвых тварь чем-нибудь, кроме заговоренного оружия, очень трудно…

— Я изложил свои условия, — повторил инквизитор. — И я предоставляю выбор. Я не могу изменить людей, но выбор я дать могу…

— Между смертью и смертью?

— Смерть тоже бывает разная, ты ведь это знаешь… — Инквизитор бросил что-то к ногам Барса.

— Что это?

— Это лекарство. Тебе нужно побыстрее вылечиться. Всем нужно, чтобы ты побыстрее вылечился…

— Зачем?

— Кто-то должен все это объяснить жителям Долины… Думаю, что ты сделаешь это лучше других… ты похож на разумного человека. Даже после того, как ты попытался драться с армией императора… Я бы поговорил с тобой… Мне интересно узнать, почему вы решили… Но как-нибудь в другой раз. — Инквизитор повернулся к Барсу спиной и медленно пошел прочь.

— Зачем ты пришел в Долину? — крикнул вдогонку Барс.

— Орден идет куда должно и в должное время, — ответил, не оборачиваясь, инквизитор. — И никто не смеет становиться у него на пути.

— Я стану, — сказал Барс. — Если ты начнешь убивать — я стану…

— Тогда ты умрешь, — проскрежетал инквизитор. — Умрет всякий, кто попытается…

Барс упал спиной в траву, сил больше не осталось.

К нему подбежали, подняли, отнесли в Пущу.

Барс все рассказал. Успел рассказать, прежде чем силы окончательно оставили его. И даже после этого он смог удержаться на самой грани забытья.

— Нужно всех предупредить, — прошептал Барс. — Пошли людей к соседям, а те… Как при сборе совета… пусть передают… Инквизитор… Он не врет. Он держит слово… И тем, кто не поверит… кто попытается… смерть… смерть… И еще… Еще…

— Что? — спросил старик, наклоняясь к самому лицу Барса.

— Найдите наместника… В Долину пришел наместник — найдите. Как можно быстрее… мне нужно с ним поговорить… пока не поздно… И… Совет… — прошептал, уже теряя сознание, Барс. — Соберите совет… Я должен… должен… сказать… предупредить…

Он еще что-то хотел сказать. Он что-то должен был сказать… Объяснить, что произошло возле брода, попытаться объяснить, что он не виноват… Или все-таки виноват?

Барс закрыл глаза. Просто прикрыл на мгновение. И затих.

Его переложили на носилки. Небольшую кожаную флягу, которую бросил на землю инквизитор, осторожно положили рядом.

Когда жители Кустов вернулись в деревню, старик разослал мальчишек в соседние поселки. Перед этим он убедился, что посыльные накрепко запомнили то, что должны были передать остальным жителям Долины.

Провожая посыльных, старик вышел за околицу и увидел, что над лесом, ближе к горам, поднялись два дымных столба. Черных, липких на вид.

Старик вздохнул тяжело: их-то вроде минуло, а вот те, кто не сможет договориться, просто не успеют понять, что гордость или гонор сейчас не просто лишние, но даже и смертельно опасные, те расплатятся… И плата эта будет…

Кто-то закричал за спиной старика — страшно, протяжно… Старик оглянулся — от дома Молчунов бежала младшая, Ива. Бежала и кричала, размахивала руками, словно пытаясь взлететь. Из домов выбегали сельчане, кто-то бросился к дому Молчунов, кто-то — наперерез Иве.

Девушка металась между садовыми деревьями, слепо натыкалась на стволы, падала и снова вскакивала. Крик перешел в вой, люди, наконец, Иву догнали, схватили за руки, а она вырывалась, не переставая выть.

Старик как мог быстро подошел к девушке. У той на сорочке, между грудей, проступило кровавое пятно.

Ива вырывалась, потом вдруг замолчала, ее ноги подогнулись, и девушку медленно опустили на землю.

— Что там? — спросил старик. Мать Ивы наклонилась, приподняла ткань сорочки, заглянула под нее. — Что?

Мать опустилась на колени возле дочери, осторожно закрыла ей глаза. Старик было протянул руку к девушке, но мать оттолкнула его.

— Она… — глухо сказала мать… — Она подарка не отдала этим… пришлым. К ней обещал свататься Смех, когда ополчение собирали, он забежал попрощаться… Ивушка мне сказала, что гостинец ей приносил, а я, дура старая, даже и не подумала… Оберег он ей подарил, она и не смогла отдать… А он… Прожег ей грудь… Насквозь прожег…