Проклятие тангеры

В холле звучала музыка. Возбуждение от недавнего инцидента постепенно улеглось, некоторые пары начали танцевать прямо здесь. К Ксении подошел молодой человек, недавно догонявший среди немой сцены взрывную Оксану. Застенчиво улыбнулся пухлыми губами, задал традиционный вопрос: «Ты танцуешь?» И расцвел всем своим круглым, добродушным лицом, когда она ответила утвердительно. Костя опять отметил – на сей раз с удовольствием, – что у парня на голове красуется огромная, во всю макушку, лысина. Жених ли он там чей-то, нет ли…

* * *

Рома лавировал между людьми, ведя Ксению за руку. Он искал место, где можно было бы начать танцевать.

Ксения поинтересовалась, подошла ли Роману для работы в тренинговом центре девушка, которую недавно направила к нему. Некоторое время назад выяснилось, что Рома тоже психолог, возглавляет тренинговую службу в серьезной компании. Когда тот пожаловался, что не может найти специалиста, Ксения направила к нему свою бывшую сотрудницу – очень толковую. Рома смущенно ответил, что с девушкой все некогда встретиться: то командировки, то работы завал, а вечерами вот танго.

Места все не находилось. Он в отчаянии предложил:

– Пойдем в зал! Там, наверное, уже проветрилось.

Ксения мимолетно подумала о распахнутых окнах, но решила рискнуть: Рома своей массой прикроет ее от любого сквозняка. А ведет он интересно: музыкально, разнообразно. При этом не переходит границ ее крепкого среднего уровня: не делает ничего слишком тонкого, пугающе непонятного. Зато скорость и неожиданность в шагах! Пусть у него будет простор!

Они вошли в зал и замерли на пороге. Он, оказывается, не был пуст! Одна пара уже танцевала здесь – среди едкого, но с каждой минутой слабевшего запаха гари и острого холода. И какая пара!

Когда из камина повалил дым, первым бросился открывать окна Коренев. Да так, видно, и остался в зале. А вот когда и зачем вернулась сюда Оксана?!

Лео мог танцевать отдельно под любой из инструментов, свивающих мелодию танго. Он идеально слышал перебои ритма, внезапные удвоения, неожиданные паузы – и обыгрывал их: остановкой, замедленным, бесконечно тягучим шагом, пулеметной очередью коротеньких вертлявых шажков. То он проделывал все это сам, вынуждая партнершу замереть на месте, то, наоборот, вальяжно приостановившись, крутил ее корпусом, заставляя, будто невольно, высоко подбрасывать ноги, с немыслимой скоростью бежать извилистым маршрутом вокруг него. Партнерше, оказавшейся с ним в паре, требовалось не только знание богатого ассортимента движений, но также высокая чувствительность – чтобы распознавать самые разнообразные и неожиданные «команды», подаваемые неуловимыми поворотами корпуса, и хорошая скорость реакции – чтобы вовремя эти «команды» выполнять. На милонгах Лео почти без исключений выбирал себе в пару стройных, длинноногих женщин. Но лишь тех, что умели виртуозно танцевать и чутко его слушаться.

Помимо великолепной техники и музыкальности, у Лео была своя изюминка. Он вечно сохранял в манере танца некоторую ленивую небрежность и в каждом своем танго оставался остроумным шутником. Утрированное движение, едва уловимое кривлянье, легкая гримаса на лице подчеркивали неожиданные ходы и намеренные несуразности его танца. Он мог и с абсолютно серьезным видом поставить партнершу в несколько непристойную, но изящную позу и встряхнуть – так, чтобы мелко затряслись прекрасные формы. Он не придумал сам ни единого па – использовал только достижения аргентинцев. Но, следя именно за его танцем, зрители порой покатывались со смеху.

Для того чтобы понравиться Лео на танц-поле, Ксении не хватало быстроты реакции и уверенности в себе. Порой она, хоть и чувствовала, чего хочет от нее учитель, не решалась сделать непривычный шаг, казавшийся неправильным, противоречащим всем усвоенным прежде стандартам. Лео определенно симпатизировал элегантной, контактной ученице с ладной фигурой, но больше одного танца – и то во время урока – на нее не расходовал…

Мелодии гасли и вспыхивали вновь, сменяя друг друга, а Коренев не выпускал из рук нынешнюю свою партнершу. Он танцевал с Оксаной крайне редко: девушка небольшого росточка, плотненькая была не в его танго-вкусе, да к тому же – помощница главного конкурента в борьбе за умы и ноги начинающих тангеро.

Из танцзала, где по-прежнему были открыты все окна, несло стужей – и камин ни капельки не спасал! Глубокий вырез темно-бордового платья на спине Оксаны прикрывал дымчатый шарф. Она танцевала босиком.

– Какой молодец Лео, что вернул Оксану! – сказала Ксения, обернувшись к своему спутнику.

Рома не реагировал ни пожатием плеч, ни шевелением бровей. Глаза его затуманились, черты рыхловатого лица размягчились более обычного. Рука болталась вяло и расслабленно, и Ксения заметила, что не Рома, а она сама по инерции сжимает его ладонь в своей.