Проклятие Шалиона

Ну что ж, подумал Кэсерил, разница в возрасте между нами не так уж и велика. Хотя разница в жизненном опыте – огромна!

– Я действительно думал, что моя дочь будет для принцессы хорошим примером, – проговорил комендант. – Но, похоже, все получается наоборот.

– Вы обвиняете мою внучку, что она портит вашу дочь? – с плохо скрываемой иронией спросила провинкара.

– Я сказал бы: вдохновляет! – ответил комендант, пожав плечами. – Хотя последствия непредсказуемы. Интересно, а что будет, если мы их разлучим?

– Что будет? Вопли и слезы! Будто вы не знаете!

Провинкара села на скамью и предложила мужчинам устроиться рядом.

– А мне и без этого есть на что нервы тратить, – сказала она.

Кэсерил, положив руки на колени, ждал, что еще скажет провинкара. Не зря же она позвала его, есть какая-то тому причина! Некоторое время она задумчиво смотрела на Кэсерила.

– У вас, как у человека пришлого, свежий взгляд, Кэсерил, – сказала она наконец. – Есть предложения?

Кэсерил удивленно поднял брови.

– Я воспитывал молодых солдат, ваша светлость. С девицами дела никогда не имел. Здесь я – профан!

Он помедлил, после чего заговорил, хотя и не намеревался влезать в чужие семейные дела.

– Мне кажется, уже слишком поздно учить Изелль искусству трусости. Но вы можете привлечь ее внимание к тому факту, что она принимает решения, основываясь на неполной и непроверенной информации. Можно ли быть уверенным в том, что судья действительно виновен? А может быть, он стал жертвой сплетни? К тому же самые очевидные свидетельства на поверку могут обернуться ложью.

Он с грустью вспомнил, в чем его обвинили в бане, когда мальчик увидел шрамы на его спине.

– То, что произошло сегодня, уже не исправить, но на будущее это может стать уроком.

И добавил сухо:

– А вам следует быть более осторожной и не обсуждать такие дела в присутствии принцессы.

Ди Феррей поморщился.

– Скорее в присутствии обеих девиц, – кивнула провинкара. – Четыре уха, одни мозги. Одна другой стоит.

Провинкара поджала губы и, прищурившись, пристально посмотрела на Кэсерила.

– Скажите, Кэсерил! Вы ведь говорите по-дартакански, верно?

Кэсерил недоумевал: отчего такая резкая перемена в предмете разговора?

– А по-рокнарийски?

– Мой книжный, придворный рокнарийский немного потрепан, зато разговорный – неплох.

– А как у вас с географией? Вы знаете географию Шалиона, Ибры, Рокнари?

– Клянусь всеми пятью Богами, по тем местам, где я не ехал верхом, я шел в пешем порядке, а где не шел – там меня тащили волоком. Вся эта география впечатана в мою кожу. А на галерах я обошел почти половину Архипелага.

– Вы ведь пишете, знаете шифры, имеете дело с книгами, так? Пишете письма, доклады, составляете договоры, маршруты следования грузов и людей, верно?

– Рука моя несколько утратила твердость, ваша светлость, но я действительно имею соответствующий опыт, – ответил Кэсерил, все в большей степени волнуясь. К чему она затеяла этот допрос?

– Все правильно! – воскликнула провинкара и хлопнула в ладоши, отчего Кэсерил вздрогнул. – Сами Боги прислали вас в мой замок. И пусть демоны Бастарда заберут меня, если я пренебрегу их решением.

Кэсерил ошарашенно смотрел на провинкару.

– Кастиллар! Вы говорили, что ищете места? У меня есть место для вас.

Она выпрямилась с с видом победителя.

– Вы будете секретарем-наставником принцессы Изелль.

Кэсерил вдруг понял, что челюсть его отвисла. Он уставился на провинкару.

– Что?

– У Тейдеса уже есть секретарь, который ведет его дела, пишет письма и все такое… Изелль пора иметь собственного наставника, который подготовил бы ее к выходу из девичества в большой мир. Кроме того, ни одна из ее глупых гувернанток не могла с ней справиться. Ей нужна мужская рука и мужской авторитет. У вас есть статус, у вас есть жизненный опыт…

Она усмехнулась, хотя радостным этот смешок было не назвать.

– Что вы на это скажете, кастиллар?

Кэсерил сглотнул.

– Я думаю… я думаю, если бы вы сейчас дали мне бритву, чтобы я перерезал себе горло, мне было бы легче решиться на это.

Провинкара вновь усмехнулась.

– Очень хорошо, Кэсерил. Мне нравятся люди, которые адекватно оценивают ситуацию и свои возможности.

Ди Феррей, который был немало удивлен и обеспокоен словами провинкары, смотрел теперь на Кэсерила с интересом.

– Я надеюсь, вам удастся направить ее ум на заучивание дартаканской системы склонений. В конце концов, вы там были, а ее тупые гувернантки – нет.

Голос провинкары звучал все более бодро.

– Нужно приналечь и на рокнарийский, хотя все мы молим Богов, чтобы нас сия чаша миновала. Читайте ей браджарийскую поэзию. Я помню, она вам нравилась. Научите ее хорошим манерам – вы же служили при дворе короля и знаете, насколько это важно. И, Кэсерил, не смотрите на меня как побитая собака! Для вас это будет нетрудно. Заодно и поправите здоровье. Вы думаете, я не вижу, насколько вы больны?

Покачав головой, провинкара продолжила: