Проклятие с шипами

Тедерик, не найдясь, как ответить, пасмурно промолчал, опуская взгляд. Доминик тяжело вздохнул и, предпочтя ограничить свою реакцию этим, покачал головой. Вступать в полемику с Молле ему не хотелось, особенно в свете того, что им предстоял совместный путь, а Арчибальд, если хотел, умел быть очень язвительным.

Впрочем, как вскоре выяснилось, некоторые беспокойства мужчины были начисто лишены оснований – места их в самолете располагались довольно далеко от того, какое занимал Альфа, поэтому ничто не мешало четырем друзьям чувствовать себя уверенно и вести спокойные беседы на совершенно любые темы.

Полет никаких особых впечатлений у них не оставил, ничем не запоминаясь, разве что Ричард несколько раз высказал свое недовольство по поводу вынуждено оставленной работы, но быстро утешился, после того, как Карл подсказал ему расследовать в Чикаго вопрос отравления того человека, которого они летели спасать.

В аэропорту О’Хара их, к вящему изумлению всех четверых, встречали.

Арчибальд, сошедший с самолета в числе первых, но задержавшийся, дабы подождать своих спутников, такого, судя по всему, тоже не ожидал и появлению встречающих был удивлен. Или, во всяком случае, одному из них.

– Это Кевин, – заметил он, приветливо махнув рукой при виде молодого человека с каштановыми, немного выгоревшими на солнце волосами, и тотчас же непонимающе нахмурился, – А вот второго… я не знаю.

Многократно упоминаемый талантливый врач в аэропорту находился не один – рядом с ним стоял высокий молодой человек, со светлыми волосами, льдисто-голубыми глазами, стройный, сильный, спортивный и подтянутый, очень красивый, но почему-то пугающий. Что-то было в нем странное, скрытое, что-то таилось за холодным взглядом голубых глаз, заставляя непроизвольно настораживаться и напрягаться.

Во всяком случае, подобные чувства парень этот вызывал в душах законопослушных путешественников. Карл Еж и Альфа, будучи сами людьми достаточно опасными, угадав шестым чувством в молодом человеке почти коллегу, страха перед ним не испытали.

– Арчи! – Кевин, завидев, наконец, друга, шагающего в компании незнакомых ему людей, в радостном волнении подался вперед, – Значит, они все-таки согласились, да?

– Твоя авантюра их порядком изумила, однако, я сумел их уговорить, – Арчибальд, приблизившись, быстро улыбнулся, приветливо пожимая протянутую руку, – Это господин тирвас со своей свитой… они не пожелали отпустить его одного – все-таки ценность!

Спутник Хилхэнда хмыкнул, окидывая явно недовольных мужчин долгим взглядом, затем покачал головой.

– А твой приятель шутник, Кевин, об этом ты не предупреждал, – он шагнул вперед и сам приветливо протянул руку, – Мое имя Шон, Шон Рэдзеро. Имею честь так же быть другом Кевина.

– Шон Рэдзеро? – Альфа, с видимым интересом приподняв брови, хмыкнул, – Вот так новости… А я и не знал, что Кевин дружен с самим Диктором. Наслышан, – он немного опустил подбородок, сжимая протянутую ему руку.

Холодные голубые глаза чуть блеснули; парень едва заметно кивнул

– Увы, не могу сказать того же. Не знаю, с кем имею честь?

Арчибальд широко улыбнулся. Представляться людям, могущим оценить его так, как он того заслуживал, ему нравилось.

– Альфа, – коротко бросил он, размыкая рукопожатие и склонился в неглубоком поклоне.

На губах блондина сверкнула обжигающе-острая улыбка, – судя по всему, это имя ему кое о чем говорило.

– Ах, вот как… – он хмыкнул и немного склонил голову набок, – Что ж, в таком случае, тоже наслышан. И ничего хорошего.

Карл Еж, в конечном итоге решивший поучаствовать в общей беседе, едва заметно пожал плечами, делая уверенный шаг вперед.

– О Дикторе тоже слышно мало хорошего, замечу вам, молодой человек. Ах… я не представился, – он чуть улыбнулся, – Мое имя Карл. Карл Еж, не думаю, чтобы вы…

– О вас мне тоже доводилось слышать, – Шон спокойно моргнул, переводя взгляд на нового собеседника, – Мы в Чикаго следим за новостями больших городов, а ваше имя порою фигурирует в сводках. Но покончим с формальностями. Я так полагаю, вы и есть господин Доминик Конте? – парень повернулся к молчаливо наблюдающему за ними мужчине, – О вас мы наслышаны не меньше, должен заметить. Наш с Кевином друг, Пол Галейн, как-то даже рассказывал нам о вас… помнишь? – здесь взгляд его обратился к врачу. Тот легко усмехнулся, согласно кивая.

– Да, еще в шутку говорил, что он на Доминика Конте не тянет, – Кевин пожал плечами, – Он, думаю, тоже будет не против с вами познакомиться.

Доминик, которому прозвучавшее имя было знакомо не меньше, чем имя Диктора (вернее, прозвище. Об имени этого человека Ник до сей поры осведомлен не был, о нем знал лишь вездесущий Арчибальд), удивленно моргнул.

– Галейн? Пол Галейн?.. Я о нем тоже наслышан. Это же он некоторое время назад предпринял какое-то рискованное путешествие, а в результате каким-то чудом избавился от неизлечимой болезни3*? Газеты писали, я читал… был поражен.