Проклятие Деш-Тира

Он попятился назад, споткнулся о чье-то тело, лежащее на полу, и, с трудом удержавшись на ногах, стал пробираться вперед, расталкивая невидимых в темноте людей. Волны шумели, казалось, совсем близко, так что до них можно было дотянуться рукой. Первый помощник с ужасом подумал, что Аритон, должно быть, уже успел наполовину перелезть за ограждение. Едва Повелитель Теней окажется за бортом, он немедленно пустит в ход свои чары, и тогда все усилия отыскать его будут тщетными.

Первый помощник решил во что бы то ни стало помешать этому. Он попытался проложить себе путь в невидимой толпе, но его тут же бесцеремонно отбросили прочь. Кто-то выругался. Что-то преградило доступ ветру, дувшему из разбитого иллюминатора. Врезавшись в чье-то жилистое тело, первый помощник невольно ухватился за одежду своего невидимого противника, все еще влажную от морской воды. Догадавшись, кто ему попался, он изо всех сил вцепился в пленника. Тот извивался, буквально выкручивая ему руки. Первого помощника швырнуло на переборку, и он вскрикнул. Ему казалось, что он пытается удержаться в яростном водовороте. В это мгновение что-то словно тяжелым молотом ударило его по запястью, заставив разжать руку, вдобавок последовал сокрушительный удар в грудь. Первый помощник выпустил пленника и рухнул на пол, придавленный грузным и потным телом.

Борьба продолжалась у него над головой, сопровождаемая сопением и звуками ударов. Неподалеку рвало какого-то матроса, получившего удар в живот. Первый помощник упрямо пытался подняться на ноги. В этой тьме, созданной колдовскими чарами, любой удар наносился наугад. Если руки у Аритона по-прежнему связаны, матросы непременно одолеют его числом и силой. Главное — схватить его так, чтобы он уже не смог вывернуться.

— Ублюдок! — крикнул кто-то.

Аритона били ногами, потом врезали кулаком. Его сопротивление немного ослабло.

Первый помощник умудрился встать и тут, среди суматохи, услышал негромкий, но отчетливый голос Аритона:

— А ну, отпусти, или я спалю тебе пальцы до самых костей!

— Не слушайте его! — крикнул первый помощник, проталкиваясь вперед. — Это пустые угрозы.

В ответ раздался вопль матроса, раненного острым обломком дерева. Доведенный до отчаяния, первый помощник нанес удар в том направлении, откуда слышался голос Аритона. Пальцы больно ударились обо что-то твердое. Может, удар возымел действие, а может, сын пиратского короля просто выбился из сил, но завеса тьмы закачалась и исчезла.

В рубку сквозь разбитый иллюминатор проник с кормы свет фонаря, позолотив осколки стекла и обломки мебели. Трое матросов крепко удерживали обмякшего Аритона. Лица их были мертвенно-белыми. Все трое тяжело дышали, словно гонцы, пробежавшие без остановки добрый десяток лиг. Возле рундука с картами стонал четвертый матрос, зажимая обеими руками голень, из которой хлестала кровь. Справа, у переборки, стоял давешний офицер, красный и хмурый; было видно, как на шее у него под рваным воротничком дергается жилка. Он был старше и опытнее своего юного начальника и потому воздержался от упреков в присутствии матросов. Если никто не верил, что раненый и находящийся в бессознательном состоянии пленник способен устроить подобную бойню, какой смысл говорить теперь о цене беспечности? Это лишь подольет масла в огонь и может привести к непредсказуемым последствиям.

Не дожидаясь, пока к матросам вернется дар речи, первый помощник бросил стонущему:

— Принеси фонарь.

Матрос замолчал, встал и прихрамывая отправился на поиски фонаря. Постепенно оцепенение начало покидать и остальных матросов. Первый помощник указал на угол, свободный от блестящих осколков.

— Положите Фаленита туда. И пусть кто-нибудь сходит за крепкими кандалами.

Матросы молча повиновались. К тому времени, когда Аритона положили в указанном месте, вернулся раненый матрос, неся зажженный фонарь. Желтовато-медный свет отражался в струйках крови, которая текла по щекам и плечу принца. Его рваная рубаха уже успела пропитаться кровью.

— Я ведь предупреждал вас. Рубка — неподходящее место, чтобы держать такого пленника, — тихо высказал свой упрек офицер. — Прикажите, чтобы его перенесли в более надежное помещение.

— Когда мне понадобится ваш совет, я сам его спрошу, — сердито ответил ему первый помощник. — А пока останетесь здесь и будете караулить Фаленита до прихода лекаря. Думаю, он скоро появится.

Однако лекарь все еще был занят извлечением наконечника вражеской стрелы, застрявшей в животе капитана. Офицеру не оставалось ничего иного, как молча ждать. Не желая вызывать новые всплески раздражения, он не сказал своему командиру, что Аритон опасен не только магическими штучками. Одно его присутствие на корабле пугало матросов и могло подтолкнуть к бунту даже самых стойких и рассудительных.