Проклятьем заклейменный

Желудок забурчал, стоило только подумать о шашлыке и печёной картошке. Ну, допустим, шашлык не получится, мариновать мясо некогда, но что-то вроде барбекю — вполне.

И надо всех созвать. Ну, Варвару само собой, Троекурову с Вежлевой обязательно. Пузыню вот, он будет больше всех рад, пожрать парень любит. Воронцову? Ну, почему бы и нет. Вот Орлову точно звать не буду. Её денщика-гусара можно было бы, он вроде нормальный мужик… Хотя не во всём. Да и знакомы мы плохо. Кого ещё? Изольду? Я даже не знаю, в какой комнате она живёт, но это вопрос решаемый. Только стоит ли?

— Про пиво забыл, — проворчал я, когда слуги уже сбежали, оставив подносы у меня на столе.

— О, ещё еда, — заметила подносы вернувшаяся Петра. — Я съем.

— Не обжирайся, — усмехнулся я. — Мы сейчас сбегаем за пивом. А потом разведём костёр, будем печь картошку и жарить шашлыки. В тебя ж потом не влезет.

— В меня влезет, — заверила она, быстро работая ложкой. — В меня вообще неплохо влезает. Ты прошлой ночью не заметил?

Я только хмыкнул и снисходительно головой покачал. Девушка, ты кого смутить пытаешься? Признаю, попытка была неплохая. В восемнадцать на мне бы сработала. Но не сейчас. Я бы мог ответить, что ночью её вместимость с другой стороны проверял, но не хочу ей аппетит портить. Хотя нет, ей аппетит точно не испортить, даже если я начну тут огра на столе потрошить. Так что пускай хлебает молочный супчик, а то на голодный желудок три кило мяса может и в одну будку умять…

— Ешь, я пока покурю схожу. Хоть это и вредно для здоровья.

На выходе из столовой я перехватил чьего-то денщика и отправил гонцом к Троекуровой и Вежлевой. Мол, так и сяк, господин Соловьёв приглашает вас попить пива и поесть мяса во дворе у костерка через часок. Думаю, к тому времени в курсе будут уже все. Среди слуг сплетни и слухи наверняка распространяются быстрее скорости света. Так что больше я ни за кем специально не пойду и посылать не буду. Кто захочет, пусть сами приходят, если считают, что я им буду рад. А я-то в принципе никого прогонять не стану. Даже Урусова, если будет вести себя прилично. Но кто вздумает портить вечер, того за ноги на ближайшем дереве подвешу.

* * *

— Собралися у дуба старинные друзья. Гремит в лесу посуда, готовится стряпня.

На самом деле, до готовки дело ещё не дошло. Пока дрова не прогорели. Обложенный кирпичами костерок с треском сыпал искрами и взметался всполохами, создавая атмосферу.

Меч у меня за плечами обиженно завибрировал. Не понравилось ему работать в качестве топора дровосека, видите ли. Ну а что поделать? Топора у нас нет, а рапирами-зубочистками остальных можно разве что шашлык резать.

Несмотря на ухоженность парка, сухое дерево в нём всё-таки нашлось. Так что я выполнил работу местного садовника, избавившись от сухостоя. Чёрный меч явно предпочёл бы рубить огров и ангелов, но и с колкой дров справился без проблем.

— Пока не готовится. А пора бы уже, — проворчала Вяземская.

Да, Изольда тоже припёрлась на наш праздник жизни, хотя её никто не звал. А вот Воронцова не объявилась, хотя Троекурова столкнулась с ней в коридоре и приглашала.

— Не пора, — покачал головой я. — На таком огне всё только сгорит. Ты что, никогда картошку не пекла и шашлык не жарила?

— Нет, — захлопала глазами Вяземская.

— А мне вот доводилось, — в пику ей заявила Троекурова.

Ну да, за сто двадцать лет жизни можно попробовать многое, даже если оно аристократке не по статусу. Хотя и статус у полуэльфийки вообще спорный весьма…

— И вообще, у меня ж опыта больше… Во всём, — продолжила она.

— Зато у меня жопа больше! — не полезла за словом в карман Изольда.

— Оп-па, — озадаченно протянул Пузыня.

Я тоже взглянул на Изольду с некоторым удивлением. Обычно восемнадцатилетние девчонки таким не гордятся. Разве что соперница совсем уж плоская доска, а у другой есть приятные выпуклости. Но у Троекуровой филейная часть тоже вполне объёмная. Хотя у Изольды действительно побольше. Лично мне оба варианта нравятся.

— И что⁈ — воскликнула Троекурова.

— Девочки, не ссорьтесь, — прервал я намечающуюся свару. — А то мяса не получите. По йогурту и спать.

— Чего? — синхронно удивились обе.

Хм, а Троекуровой точно сто двадцать? Или брешет? А может, всю жизнь в отцовском поместье просидела, или замке там, уж не знаю. Хоть и говорила, мол, в Академии не первый раз. Но могла и соврать.

— А что, ты и йогурты взял? — спросил Пузыня. — А где? Я люблю кисломолочку.

М-да, всё-таки культурный багаж у нас разный. Видимо, в этом мире такой анекдот не придумали. Или аристократы друг другу анекдоты не рассказывают. Или они просто слишком молоды. В нашем мире молодёжь тоже уже давненько не травит анекдоты.

Я не стал развивать тему и объяснять шутку. А то над Пузыней потом все ржать будут.

— Паша, ты вообще пожрать любишь, — хмыкнул я. — Терпи, голод лучшая приправа к пище. Тем более мясо может подгореть снаружи и не прожариться внутри.