Проклятье в наследство 2

— Именно поэтому и поручаю это тебе, — пренебрежительно скривился Мальеттеро, обреченно вздохнув. — Она пропала, тюрьма кишит освобожденными ангелами, а остальное все больше превращается в развалины.

— Вы серьезно?! Как давно это произошло? Кто напал?

— Я не знаю, Парлави! — подавляемый нарастающей паникой, рявкнул старик, вскочив с кресла. — Мне это сообщили недавно. Но кроме тебя мне отправить туда некого, хоть я и против этого.

— Даже знаю тому причину, — гневно бросил Сумирьер и, резко развернувшись, стремительно вышел из кабинета, громко хлопнув дверью.

Он пролетел по коридорам точно смерч, по дороге напугав своим видом не одного студента, а оказавшись у себя, мужчина на несколько секунд застыл на месте, пытаясь «остыть» и собраться с мыслями. Сейчас его разрывало изнутри от неоднозначных чувств. С одной стороны, его злили подозрительность и отношение ректора к нему, само произошедшее в тюрьме не давало покоя, а с другой стороны, он надеялся увидеть Амали, спасти ее, если ей грозила опасность.

Собравшись с мыслями, Сумирьер уже хотел покинуть кабинет, как за спиной ощутил чье-то присутствие. Обернувшись, он не поверил тому, что увидел. Его давний друг, когда-то выросший на его глазах, преданный цербер Дэрс, еле стоял у двери. Вся его шкура блестела от кровавых ран, а в зубах торчал клочок белой ткани. Аккуратно вытащив его из пасти, и получше рассмотрев, мужчина узнал в нем часть формы шестого факультета. Не иначе, что с Амали что-то случилось. Не думая больше ни секунды, Сумирьер исчез, а за ним последовал Дэрс.

Последний луч солнца только что спрятался за горизонтом, и наступили сумерки. Небо стало мрачным, воздух резко остыл, а на землю выпала роса. Ни одна звезда не проглядывалась сквозь сгущающийся туман. Или это дым? Пахло гарью. Всюду, звонко потрескивая, полыхал огонь, жадно поглощая все, что попадалось на пути. Раскаленная обугленная земля мягко проминалась под весом тела, а ноги заплетались от усталости. Снова поле боя, снова в руках меч, доспехи, ставшие алыми, и пропитанный кровью воздух. Опять вокруг раздавались крики и стоны, опять всюду лежали тела убитых и раненых солдат, лязганья и скрежет металла, хлесткие и приглушенные удары, взрывы. В горле пересохло, глаза заплыли багровым цветом, а в груди бешено колотилось сердце. Все тело невыносимо изнывало от боли и отказывалось подчиняться на команды мозга. Сил практически не осталось.

Перед ним враг уже возносил меч, намереваясь нанести последний решающий удар. Он был решителен и уверен в себе. Мгновение, и лезвие со свистом пронеслось перед глазами, слегка зацепив кожу. Шаг назад, и удалось уклониться от второго удара. Мозг пересилил усталость и заставил тело сопротивляться. Рука отразила атаку и тут же нанесла ответ. Захлебываясь собственной кровью, обжигающей горло, враг рухнул на дымящуюся землю. Еще одна унесенная жизнь на счету, но до победы еще далеко.

Он собрал последние силы в кулак и сделал шаг навстречу следующему врагу. Его меч еще не поднялся над головой, а в сердце почувствовалась острая боль, проникшая со спины. В это мгновение сознание словно покинуло тело, переместившись вместе с душой ради своего спасения. Режущая боль в горле — картинка снова изменилась. Третье тело замертво рухнуло, а душа вселилась в еще одного союзника. Удар врага был замедленным, но неизбежным: снова смерть. Пока дыхание не остановилось, сознание проникло снова в чужую голову, но и здесь неудача. Перемещаясь из тела в тело, душа искала спасение, но вместо этого наблюдала полное поражение своей стороны, снова и снова ощущая боль и предсмертные страдания. Раз за разом смерть настигала в новом «пристанище». Пять, шесть, семь… Десять, одиннадцать… Сорок четыре… Счет перевалил уже за сотню, но везде враг повергал в следующее мгновение. И вот, он только увидел перед собой снова измененную картину и надежду на завершение этого бесконечного переселения, как все тело парализовала немыслимая боль. Из горла вырвался страшный крик, а затем глухой удар от падения…

Девушка резко открыла глаза, чудом не вскрикнув. Невольно она зажала себе рот ладонью и испуганно огляделась. Перед ней была высокая стена, над головой через огромную дыру в потолке виднелось серое безрадостное небо. На нее падали мелкие ледяные капли дождя. Ее спины касалось что-то холодное и неровное. То ли это была бочка, то ли бак, но точно большая проржавевшая до дыр емкость. На полу валялись старые сломанные инструменты и порванные цепи, а грязь была больше похожа на размазанную повсюду кровь, уже давно засохшую. Амали держала вторую руку на боку, зажимая свежую рану. Она вспомнила, что произошло.