Проклятье Персефоны (СИ)

Внезапно музыка смолкла. Медленным шагом в зал вплыли небывалой красоты девушки. Во главе их вела женщина постарше: волосы собраны в тугой пучок, закрепленный на затылке, взгляд стыдливо и смущенно потуплен в пол, руки сложены в замок. Весь облик демонстрировал готовность повиноваться перед любым мужчиной и сделать все то, что он прикажет в рамках разумного.

Все девушки были одеты одинаково, отличаясь лишь цветом волос. На лицах, прикрытых разноцветными накидками, особенно выделялись глаза, в которых сквозило высокомерие. Женщина, шедшая во главе девушек, куда-то пропала, оставив их капитанам. Выпив пару бокалов вина и скользя взглядом по каждой, я сжал кулаки, не обнаружив среди них Эмилию. Стоило мне развернуться, чтобы начать поиски, я наткнулся взглядом на нее, медленно ступающую по ступенькам и придерживающую длиннющий подол юбки. Шагнув на последнюю плиту, Эмилия гордо вскинула голову, пристально наблюдая за каждым и, опустив подол, положила руки на талию.

— Я опоздала. Смею заметить, извиняться я за это не собираюсь.

В зале моментально послышался тихий шепот. Каждый из мужчин старался отодвинуть другого или оттолкнуть, чтобы рассмотреть девушку, стоящую среди колонн. Подол платья колыхался от порыва ветра, оголяя бедра, слегка растрепанные волосы спадали янтарными волнами на спину. Топ облегал упругую грудь, глаза горели диким огнем. Эмилия беглым взглядом осмотрела зал, тайно принюхиваясь. Осторожно ступая по холодной плитке, в слабом сечении факелов и кровавой луны, она пересекла зал и даже не посмотрела в мою сторону.

ЭМИЛИЯ

После того, как Раджа принес меня на поляну, я полностью потеряла счет времени, потому что заблудилась в многочисленных коридорах дворца. Освещенные факелами на стенах, они петляли, соединялись и расходились, заставив меня изрядно поплутать. Звуки музыки эхом раздавались со всех сторон, образуя жуткую нестройную какофонию, поэтому я никак не могла понять, где находится сам источник. Раздраженно закрыв глаза и глубоко вздохнув, я почувствовала на своей коже прикосновение холодных пальцев и теплое дыхание. Прикосновения были не настойчивыми, скорее мимолетными, мужские руки изучали каждый изгиб моего тела, будто пытались запомнить. Уловив едва ощутимый запах хвои и алкоголя, прибавленный табаком, я попыталась развернуться, но была заключена в крепкие объятья.

— Отпусти.

Шепот, вырвавшийся с моих губ, больше напоминал испуганный писк. Затем я невольно вздрогнула, услышав тихий смех.

— Громче, — потребовал Охотник, но я могла издать лишь едва различимый стон.

Мужские ладони продолжали ласкать мое тело: одна остановилась в районе низа живота и большой палец начал поглаживать оголенную кожу, разжигая желание, другая медленно и плавно скользила по моей шее, после чего длинные пальцы сжали ее. Я почувствовала прикосновение влажного языка к своей ключице, пальцы на шее слегка разжались, позволив нормально дышать. Слегка прикусив кожу, мужчина, начал покрывать плечи легкими поцелуями, опуская руку ниже, поглаживая лобок и ныряя между ног. Желание разгоралось во мне, будто Охотник знал, за какие ниточки тянуть и какой сделать следующий шаг. Сама того не осознавая, я сделала шаг назад, прижалась спиной к его груди и почувствовала набухшую возбужденную плоть. Почувствовав мое желание, охотник пару раз вжался в мою кожу сквозь ткань штанов. Пытаясь собраться с мыслями, я понимала, что только здесь, на Восточном побережье, подобное открытое проявление страсти считается обычным делом. Но самое страшное заключалось в том, что я не желала прекращать эту игру.

В следующий миг голову пронзила острая боль, которая немного прояснила мысли, и я, развернувшись, уперлась ладонями в грудь мужчины и отодвинула его от себя. Сжав кулаки, я стояла, пораженная, не в силах вымолвить ни слова.

Роджер.

Мужчина, будто прочитав мои мысли, усмехнулся и, сделав рывок вперед, сжал мое запястье и потянул к себе, отчего наши тела вновь соприкоснулись.

— Не рада меня видеть? — он осторожно расстегнул застежку, и платок, скрывающий лицо, упал к нашим ногам, а затем костяшками пальцев провел по моей щеке., — Не могу сказать того же.

— Высокомерие тебе ни к лицу, — освободившись, я отошла на несколько шагов и прикоснулась к поясу, почувствовав спрятанный кинжал. Оружие еще при мне. С ним я чувствовала себя увереннее. Уж что-то, а постоять я за себя смогу. Убить, может, не убью, но покалечить — рука не дрогнет.

Скользнув по мне ленивым взглядом, будто рассматривая товар на прилавке, он поднял ладони вверх, признавая свое поражение. В глазах читалась надменность и хладнокровие, кожа была покрыта красивым слоем золотистого загара. Волосы цвета соломы касались плеч и только на макушке часть была собрана в некое подобие хвоста. Греческий прямой нос, губы в довольной усмешке. Туника оттенка слоновой кости колыхалась на ветру, штаны обтягивали ноги. Несмотря на то, что верх одежды был свободного кроя, местами она натянулась на мышцах — стоило сделать лишь одно неверное движение и она порвется.

— А тебе ни к лицу недоступность.