Проклятье Ифленской звезды

— Не спорьте.

Такие же быстрые, ловкие движения — очевидно, он делал это не впервые. Но вот удивительно — каждое лёгкое прикосновение пальцев к коже как будто обжигало.

Темери слишком устала, чтобы разбираться в ощущениях. Но именно потому, что устали они оба, и именно потому, что сейчас Шеддерик та Хенвил более всего походил на того человека, с которым они почти две недели пробирались по холодному зимнему лесу, Темери вдруг поняла, что скучала по нему.

Здесь, в замке, чеор та Хенвил так старательно отошёл в сторону, что они даже случайно в коридорах — и то почти перестали встречаться.

И всё встречи оказались связаны с тем, что Темери — живой источник проблем и неприятностей, от которого теперь даже не избавиться.

Когда Шедде закончил, она поспешно встала. Оставалось лишь незаметно вернуться к себе в комнату, и уж потом вызвать Дорри и приказать, чтобы она подготовила тёплую воду.

В цитадели когда-то были тёплые купальни, но сейчас они пустовали. Из-за многочисленных переделок нарушилась система подвода природных термальных вод, когда-то их питавшая. Воду теперь нагревали в огромных чанах.

Не к месту Темери вспомнила, что так и не поблагодарила чеора та Хенвила за спасение. Но когда обернулась от двери, увидела, что он уже спит, уткнувшись лбом в скрещенные на столе руки. По сердцу прокатилась волна нежности, но вместо того чтобы подойти, она вдруг выскочила за дверь и прикрыла её за собой.

Глава 17. Любовное зелье

Рэта Темершана Итвена

Ночью ожоги разболелись, и Темери промаялась до самого утра, то проваливаясь в дрёму, то просыпаясь от каждого неловкого движения. Зато удивительным образом в голове прояснилось.

Шеддерик та Хенвил ей нравился. И нравился сильнее, чем она сама думала всё это время. Нравилось лицо — она легко могла вызвать в памяти каждую чёрточку, каждое выражение. Внимательный прищур, манера улыбаться только уголками губ. Даже его несмешные шутки. Даже та беспощадная честность, которая, кажется, одна и вела его по жизни, хотя, казалось бы, главе тайной управы Ифленского наместничества в Танеррете нужны для успешной работы совсем другие качества. Даже не проходящая упёртость и неумение остановиться…

Она лежала и думала о том, что может думать о ней Шеддерик. Наедине с собой-то можно представить себе что угодно. Даже, например, то, что она ему тоже немного нравится. И тогда понято, почему он так незаметно и убедительно отстранился, позволив им с Кинриком самим учиться быть… ну не семьёй… но хотя бы не ненавидеть друг друга и не бояться.

Но ведь могло быть и наоборот. Может, всё так и есть, как он говорит — в их ситуации куда важней думать о городе и стране. И она ему вовсе не интересна и не нужна. А нужно, чтобы город перестал бунтовать, чтобы танерретцы и ифленцы признали, наконец, его брата наместником.

«Завтра будет новый день», — решила она наконец. — «Завтра всё станет ясно».

Утром у зеркала ей пришла ещё одна мысль. Ровве! Он-то точно знает, кто что чувствует…

Но Покровитель на зов не пришёл. Словно знал, что его зовут в меркантильных целях. А может, вчерашнее приключение задело и его.

Ведь Темери перестала его слышать в самый разгар пожара…

Но что могло с ним случиться? Сёстры никогда не говорили, что Покровители уязвимы для огня, даже наоборот. С другой стороны, Ровве не похож на других Покровителей. Он каким-то образом продолжает оставаться собой, как будто даже испытывает чувства и страхи, как будто ему не безразличен мир живых!

Темери достала из складок балдахина посох, и повторила зов, уже опираясь на его силу.

Он не хотел приходить… но почему-то пришёл. Остался в тени, в углу за камином, не показываясь на свет.

Заставить его отвечать? Как-то сёстры умудрялись договариваться с душами своих предков… ах, если бы Роверик был душой её предка!

А так он, может быть, просто не хочет её больше видеть, но чувство долга заставляет…

А бывает ли у Покровителей чувство долга? Вроде бы для них естественно помогать и быть рядом с теми, кого они выбрали.

Но будь это сто раз правдой, Темери не хотела принуждать его ни к разговору, ни к помощи — надоела она ему? Да на здоровье. Пусть найдёт себе кого-нибудь ещё. А навязываться она не будет…

Темери поняла, что снова думает о Ровве не как о всезнающем мудром духе-Покровителе, а как о живом человеке.

— Да и всё равно уже! — сказала она вслух. — Покровитель он, не Покровитель… но объяснить-то, что, трудно? Мол, всё, Темершана Итвена, твоё время вышло, я ухожу помогать чеоре та Роа…

— ещё чего не хватало, — пробурчал Роверик, впервые показав, что он видит и слышит Темершану.

— Значит, я тебе не надоела, и дело в чём-то другом?

— А ты знаешь, — спросил он с тоской в голосе, — в чём разница между призраком и Покровителем?

— Представления не имею. Погоди. Ровве, ты хочешь сказать…

Призрачный ифленец пожал плечами и переместился ближе к свету.