Проклятая судьба

— А что смешного? Он должен как можно скорее сообщить своему королю, что теперь у него в вассалах некто, способный призвать на битву даже дракона.

— Как граф Ро ты не обязан ему ничем.

— Да брось, — махнул рукой Всеволод. — Слушай, лучше расскажи мне, что утром произошло?

— А ты не понял?

— Мне кажется демоны пытались взять меня в оборот.

— Именно. Ради этого Майрон и оставил тебе Дамаю ничего не поясняя. Они были уверены — эта особа рано или поздно полезет к тебе в постель. И, скорее всего, пожелает застолбить самым банальным образом. Ты ведь, надеюсь, понимаешь, что даже дешевая портовая шлюха, отдаваясь за мелкую монетку в подворотне, в глубине души надеется на то, что вот этот морячок обязательно в нее влюбиться и возьмет в жены. Даже если и не верит в это и полностью отрицает реальность таких мыслей, то все равно — надеется. Такова природа женщин.

— А если бы она узнала, что нам с ней этим всем заниматься запрещено?

— От кого? Она была идеальный кандидат для подставы, которого и потерять не жалко. Все-таки полукровка. Да еще дикая.

— И что они от меня хотели?

— Вот тут не подскажу. Я не так сильно разбираюсь в демонических мирах. Как понимаешь — не сильно-то и вхож.

— Ладно. А твой Патриарх зачем вмешался?

— Во-первых, ты позволил ему вовремя вырваться из совершенно неприятных разборок с женой. Зов крови — серьезное дело. Даже она не стала противится. А во-вторых, когда он вошел в курс дела, то ты ему понравился.

— Как это?

— А вот так это. Когда ты живешь очень долго многое становиться малоинтересным. И ты цепляешься за любой яркий и неожиданный поворот в жизни. Или ты думаешь, как гибнут большинство долгоживущих? Вот так и гибнут. Первые столетия — сама предусмотрительность. Может быть даже пару тысяч лет. А потом… Ну… ты понимаешь. У вас, на Земле, кажется выдают премию Дарвина тем, кто убьет сам себя наиболее экстравагантным образом. Во всяком случае мне об этом рассказывали выходцы с Земли, что служат в графстве. Так вот — долгоживущие бы в этой премии безусловно лидировали бы. Им интересно все, что развеет скуку.

— Я теперь еще и записной клоун.

— Почему сразу клоун? — смешливо фыркнул Паарнахтур. — Радуйся. Пока ты ему интересен он не даст тебя убрать с игровой доски. Во всяком случае так топорно, как пытались это сделать эредары.

— А Аданос?

— А что Аданос? Я пообщался с нужными персонами. И через них узнал, что у Аданоса сейчас проблемы. Он уже пожалел, что с тобой связался. За тебя заступилось ОЧЕНЬ много богов из самых разных миров. Эта Шар видимо была поперек горла многим со своими выходками. Сейчас он бы и рад отступить, да не может.

— Кто об этом знает?

— Ллос точно знает. Кстати, она развила кипучую деятельность. Как на земле, так и в магических мирах. Например, она все графство поставила на уши. И даже солнечных эльфов подключила. Говорят, она сумела добиться примирения с этим божественным снобом.

— Они сошлись?

— О нет. Они и в первый раз сошлись совершенно случайно. Ллос смогла его загнать в ловушку и вынудить жениться на себе. А потом манипулировала. Ну, как могла. До тех пор, пока он не психанул.

— Разве? А как же участие Шар?

— Ну так она и помогла ему психануть, раскрыв глаза. Араушни не только ведала ткачеством, но и его самого замотала в знатную паутину. Он лапкой не мог дернуть без ее согласия. Хотя технически был сильнее многократно.

— А почему не убил?

— Он ее любил и ненавидел. Возможно ждал, когда она придет к нему с покаянием. Судя по всему — дождался.

— Прекрасно…

— Да, мне тоже их история нравится.

— Ллос мне уже который день признается в любви. А я не верю ни единому ее слову.

— И правильно. Правильно. С этой чертовкой нужно быть начеку. Хотя не скрою, дама она шикарная. Но опасная. И да, будь крайне осторожен — от любви до ненависти один шаг. Если она тебя действительно любит, то поломайся и уступай. Просто из чувства самосохранения.

— Может быть мне просто совершить самоубийство?

— Не стоит. Да и не получится. Тебе попросту не дадут. Поймают душу и вернут обратно. За всем этим цирком, что ты развел, наблюдает очень много влиятельных существ. ОЧЕНЬ влиятельных.

— Вроде Патриарха?

— Он далеко не самый влиятельный. Просто сильный, очень опытный и мудрый, а потому опасный.

— Кто же может быть могущественнее Патриарха? Ну, кроме богов.

— Много кто. Например, упомянутые им белые ведьмы Арктура. Я могу об заклад биться, что гибель разом такого количества богов уже привлекла их внимание. А это такие твари, что я бы бежал от них как обоссавшийся щенок, не оглядываясь. Даже не вступая в переговоры.

— Что же они такое?

— То, с чем тебе не нужно сталкиваться. Это очень древние твари, которые, вероятно, помнят еще расцвет Нехекары.

— А кто еще?

— Лилит, — мило улыбнувшись ответил Паарнахтур.

— Кто-то из демонов?