Проклятая судьба

— Вы его знаете?

— Да. Он мой друг. — произнес Всеволод и скосился туда, куда бегло глянул этот рыжий. Там лежал очередной камень правды. И он подтвердил слова гостя.

— Мы его потомки. — нехотя ответил представитель банка, обдумав слова собеседника.

— Из-за вас он и был вынужден спасаться?

— Его любовь нарушила суровые правила, установленные у драконов. Он полюбил простую девушку. Человека. Она погибла… точнее ее убили. А он сбежал, отправившись в изгнание, чтобы защитить нас.

— А почему вы называете его спящим?

— Ну а как нам его называть? Беглым ловеласом?

— У вас осталось что-то от него? Предметы? Память? Или еще что?

— Клык. Он нам его оставил на память.

— Вы позволите?

— Да… — нехотя ответил рыжий и, достал его из крепкого ящика из субстантивного диарита с каким-то хитрым магическим замком. Точнее даже механическо-магическим.

Всеволод взял этот клык.

Он был существенно меньше того, который он видел у живого Паарнахтура там, в крепости, когда они сражались с демоном. Провел по нему рукой, прислушиваясь к своим ощущениям. И, не придумав ничего лучше, чем подать на клык ману. Немного. Мысленно произнеся:

— Паарнахтур… Друг…

Тишина.

Никто не ответил.

— Наивно… — тихо ответил Всеволод.

— А что вы сделали? Я только всплеск маны заметил.

— Попробовал его позвать. С богами так работает, но драконы… да… я не так хорошо знаю их природу.

— Он не придет.

— Вы уже пробовали звать?

— Он ушел, чтобы нас спасти. Зачем ему возвращаться?

— А почему вы тогда не покланяетесь местным богам?

— Драконы не поклоняются богам. Даже такие ущербные полукровки, как мы. Это претит нашей природе. Но местные все, почему-то бегают с этими богами, как оглашенные. Жить без них не могут. Вот мы и придумали свой культ.

— А боги не вмешиваются?

— Они знают, кто мы.

— Отверженные полукровки?

— Драконов. И подчинить нас своей воле — значит навлечь гнев стаи. Мы хоть и ущербные уродцы, но в нас течет кровь драконов. И обесчестить так ее, значит обесчестить их.

— Стая настолько опасна?

— Ни один бог бы не решился с ней связываться. Один патриарх способен потягаться на равных с большинством мелких богов. Вся же стая — одна из самых страшных сил в обитаемых мирах.

— Страшнее Пылающего легиона?

— Эти мелкие сошки по сравнению со стаей. Обычные наемники, которые в каждой дырке затычка. Опасны, нет спора. Но они игроки совсем из разных весовых категорий. Патриарх легко в одиночку уничтожит все дома Пылающего легиона. И даже не вспотеет.

— А драконы умеют потеть?

— Даже если бы умели, — улыбнулся собеседник.

— Мда… ну ладно. — вернул Всеволод клык Паарнахтура собеседнику. — Давайте вернемся к нашим делам. Вы, полагаю, Паар?

— Так и есть. Каждый, кто возглавляет наше дело принимает это имя.

— Славно…

Глава 3

Пока Всеволод возился с банкирским домом Паар и вкушал стряпню орков, Арно развел бурную деятельность, пользуясь этим моментом. Уладил кое-какие дела в самом провинциальном городе, где Всеволод остановился, дабы у того не имелось проблем. А потом умчался докладывать на самый верх…

— Ваше Величество, — произнес он, войдя и поклонившись.

Небольшой зал был полон. Кроме короля здесь присутствовало несколько магов и жрецов, включая адептов Аданоса. Простые смертные не занимали никаких постов при дворе. Даже до уборки помещений х не допускали. Только маги и жрецы. Да и сам король являлся довольно сильным магом, могущество которого зиждилось на невероятно мощных родовых артефактах и не менее эффективных тайных родовых плетениях.

К огромному сожалению королей они не отличались вечностью. И, время от времени, какая-то аристократическая группировка возводила на престол их наследника. Само собой, после трагической гибели предыдущего монарха. Но происходило это не очень часто. Меньше пары веков редко кто правил. Слишком частое обновление власти никому было не нужно и на такие меры шли только от острой необходимости. Когда король терял берега и начинал творить что-то несусветное.

Все-таки обычный человеческий мозг, даже усиленный магией, тяжело переносит жизнь длинную в столетия. А на престол наследные принцы обычно восходили, имея за плечами никак не меньше сотни лет. Обычно же — сильно больше.

Хроническая беда всех долгоживущих.

Слишком быстро формируются их синапсические связи. Слишком они получаются ригидными. И слишком тяжело становиться с годами их менять, адаптируясь под новые условия. Из-за чего рано или поздно, несмотря на магию, они застревают в прошлом и перестают жить настоящем. Что люди, что эльфы, что другие формы разумной жизни. Разве что тем, кто достиг уровня божеств открываются новые возможности. Да с развитием магии этот кризис можно отодвинуть. Иной раз на ОЧЕНЬ много лет, как это бывает у различных эльфов. Но в целом — проблема эта непреодолима. И любое движение вперед в естественной своей форме требует смерти точно также, как и рождения.