Проклятая. «Неуловимый»

Открыв дверь в крохотную уборную в конце коридора, он запихнул Миру внутрь и ударил ладонью по панели снаружи. Вместе с ней он не зашел, оставшись ждать снаружи. Она облегченно выдохнула, чувствуя, как дрожь прокатилась по телу. Повезло.

Воспользовавшись минутами уединения, Мира с трудом натянула комбинезон обратно на травмированное плечо и посмотрелась в грязное заляпанное зеркало, невольно скривившись. Да уж, потрясающее зрелище: бледная кожа, темные круги под глазами, спутанные волосы, затравленный взгляд. Щека посинела от уха до подбородка, вдоль скулы протянулась широкая ссадина. Разбитая и распухшая губа неприятно пульсировала. На шее и нижней челюсти отчетливо виднелись отпечатки итореанских пальцев.

Мира включила воду, опустила горящие огнем руки под дарящие блаженство холодные струи и, прикрыв глаза, сжала зубы до боли в скулах. Она не могла сдаться. Никому не позволит тронуть себя. Она будет бороться до конца.

Она лучше умрет, чем станет чьей-нибудь игрушкой.

Постояв неподвижно несколько минут, Мира решила попробовать воду на вкус и, набрав в ладони, слегка коснулась ее кончиком языка. Поморщившись, она передернула плечами – вкус оказался преотвратнейший, а она еще не настолько отчаялась, чтобы пить это.

Тяжело вздохнув и ополоснув лицо, Мира вышла к конвоиру. Он проводил ее обратно, заперев дверь и снова оставив в полной темноте, от которой страх скручивал живот, но поделать с этим ничего было нельзя – только терпеть.

Потянулись однообразные дни в плену. Сколько точно прошло времени, Мира сказать не могла. Иногда ей приносили какую-то несъедобную кашу с водой и водили в уборную. Затем ее снова запирали в темноте, и она сидела, прислонившись спиной к холодным металлическим ящикам, и старалась не думать, что время, выигранное ее ложью, подходило к концу.

Самым страшным было то, что она никак не могла повлиять на свою судьбу. Ее будущее теперь полностью зависело от похитивших ее пиратов, и что-то подсказывало ей, что не стоило надеяться на их благородство. Они не отпустят ее, когда получат выкуп. Только не этот итореанец, чей корабль она сбила, и кому хамила в их единственное знакомство.

Все же стоило отдать ему должное – боясь потерять приличный выкуп, он держал свою команду в стороне от нее. Мира же, как могла, берегла постепенно покидающие ее силы. Еды, которую ей изредка приносили, едва ли хватало, чтобы утолить скручивающий желудок голод. Утробных соков веспы в организме практически не осталось. Большая их часть была потрачена сначала на восстановление после грубого разрыва слияния, а затем на исцеление выбитого плеча.

Чем дольше Мира сидела в темноте склада, тем чаще уходила в транс. Это позволяло сохранить хоть немного сил. Обычно она слышала приближающихся тюремщиков заранее, чтобы вовремя вернуться в сознание, на случай если придется защищать свою жизнь. Но с каждым днем транс становился все глубже, и все труднее было контролировать окружающее пространство.

И вот однажды из подобного состояния ее вывела резкая боль. Кто-то грубо схватил ее за волосы и потащил куда-то. Первое мгновение Мира судорожно пыталась сообразить, что случилось и почему вдоль стен коридора лежали изуродованные и окровавленные тела итореанцев. Вернувшийся слух окунул в хаос криков, воплей и выстрелов, раздававшихся со всех сторон.

Не понимая, что происходит, Мира в ужасе озиралась по сторонам и изо всех сил старалась разжать ладонь, держащую ее за волосы. Тащившему ее было плевать на все ее попытки вырваться. Когда она вонзила ногти в его ладонь, он лишь выше поднял ее, отчего теперь Мира сдирала колени о шероховатое металлическое покрытие пола. Неожиданно ее окончательно приподняли в воздух, чудом не выдрав волосы, и бросили куда-то вперед, как тряпичную куклу.

Она больно ударилась о стык металлических пластин на полу и с трудом приподнялась на содранных в кровь локтях. Кожа на голове пульсировала, коленки саднило, а в ушах шумело от истощения.

– Смотрите, что мы нашли, капитан, – раздался смешок за спиной.

Мира несколько раз моргнула, прогоняя пелену с глаз, и осмотрелась. Перед самым носом находились знакомые стойки с приборами и огромный иллюминатор. Ее снова притащили на мостик. Взгляд скользнул вдоль приборной панели, и она почувствовала, как мерзкий липкий холод пробежал по спине.

Главарь-итореанец стоял на коленях перед высоким незнакомцем, который держал у его покрытого мелкими порезами горла короткий клинок с некогда белым лезвием. Все бурое тело пирата покрывали тяжелые раны, а разбитое лицо распухло настолько, что маленькие глаза практически заплыли. В луже крови, натекшей у него под ногами, отражалось обреченное выражение на его лице и решительная фигура другого мужчины.

Вокруг них стояло около десяти вооруженных до зубов солдат, которые обернулись на голос и сейчас смотрели на Миру с нескрываемыми пошлыми усмешками.

Она поежилась и невольно отползла назад, садясь на пятки и обхватывая себя руками. На спасательную операцию эти новоприбывшие не были похожи.