Проклятая

— Я не изменилась, — выдохнула я. — Ты никогда меня не знал.

И сама потянулась к его губам.

Похоже, без моей инициативы дело с мёртвой точки не сдвинется…

Розы — алые и белые — ткнулись в руку, точно шаловливые щенки. Александр, шутливо чмокнув меня в щёку, сорвал один цветок, приложил его к моим волосам. А я, улыбаясь, раскинула руки, желая всем и каждому — всему миру объявить, что я сейчас, в данную секунду, счастлива. Руки засветились золотом и наверняка розы появились не только на нашей площади, а заболевшие выздоровели, может, даже только что умершие ожили — не знаю.

Сердце зашлось, я ахнуть не успела, как колени подкосились, и если бы Александр меня не подхватил, упала бы. Кажется, он меня звал, но точно сказать не могу: сознание решило взять выходной. Помню только, руки светились. Снова странными знаками, охватывающими запястья, точно… кандалы?

Проснулась я под всхлипывания какой-то дурочки. Чего она ревела, я так и не поняла: когда я открыла глаза, дурёха, оказавшаяся служанкой, рухнула без сознания в кресло.

Голова болела, жутко хотелось пить. Я покосилась на графин на полу — а до этого был в руках экзальтированной дурочки. Подождала, но служанка приходить в себя явно не собиралась.

Пришлось выбираться из постели и, щурясь от яркого солнца, ползти к воде.

Напившись, я, сидя на полу, привычно позвала духов. Точнее, попыталась. Потому что ровным счётом ничего не произошло.

Ничего пишущего под рукой не было, так что, содрав повязку с запястья, я начертила малюсенькую пентаграмму собственной кровью.

Демон оттуда вылез отнюдь не малюсенький. И, рыча, рванулся к моему окровавленному запястью.

Служанка, только-только открыв глаза, снова безвольным кулем обвисла в кресле.

Демона я отправила обратно. Начерта он мне? А вот что ж с духами-то не получается?..

Когда служанка снова пришла в себя, я выяснила, что растения у меня теперь тоже не выходят. И лечить (я на горничной попробовала) больше тоже почему-то не могу.

Ну и почему?

Девчонка замерла, глядя на меня с ужасом.

— Сколько я провалялась?

Дурёха не отреагировала.

Я сжала кулаки. Господи, как я ненавижу таких вот… таких вот!

— Пошли за Александром.

Девчонка вздрогнула. В глазах на мгновение мелькнула злость.

Я нахмурилась, отгоняя неприятное предчувствие.

— Где Александр?

Служанка задрожала.

— Принц твой где?! — повысила голос я.

Девчонка пискнула и отшатнулась.

— Пошла вон, — выдохнула я, поняв, что толку от неё никакого.

Это дурочка поняла и даже исполнила.

Я с трудом, хватаясь за кресло, встала. Ногой вытерла пентаграмму и подтащилась к зеркалу.

О-о-ой!

Так, ладно, если эта дурочка и впрямь позовёт Александра, лучше ему меня такой не видеть.

Когда в дверь очень вежливо постучали, я уже нашла и даже одела чистое платье, спрятала руки в перчатках и почти распутала все колтуны. Жизнь потихоньку налаживалась.

Не сильно, ибо вместо Александра в комнату явилась троица в болотном. Слаженно поклонилась и осведомилась, как я себя чувствую.

— Я же отправила вас к Теодору, — вместо ответа процедила я. — Какого чёрта вы здесь делаете?

— Ваше Высочество, — выступил вперёд один, блондин с забавными веснушками. Форма на нём смотрелась как маскарадное платье. — Его Величество прислал нас к вам, когда хотфолдские отряды герцога Гийома благополучно прибыли в Андорессию.

Я постучала пальцем по подлокотнику. Хм, сколько ж я провалялась, что Теодор успел своих орлов отправить?

— И что же хочет от меня король?

— Ваше Высочество, — ответил тот же блондин. — Нас прислали вам на помощь.

— Мне? — опешила я. — На помощь?

— Да, госпожа.

Та-а-ак… Очевидно, мой прекрасный братец решил, что я слишком раскомандовалась? Или… или подумал, что мне в Хотфолде промыли мозги и я ему больше не помощник? Он же боялся Александра после того случая с молитвой…

Я сжала подлокотник.

— Где Александр?

— По приказу короля хотфолдского принца отправили в столицу, — отозвался блондин.

— В столицу? — не поняла я. — А, в нашу столицу? Зачем?

— Приказом короля, — отозвался блондин. — Его Высочество Александра Хотфолдского обвинили в государственной измене и…

У меня вырвалось непечатное слово и теодоровец умолк, глядя на меня с явной опаской.

Ну братец! Ну я тебе устрою! Повоюешь ты у меня без ведьмы…

— Ваше Высочество, — осторожно начал блондин. — Его Величество также приказал, когда вы очнётесь, отвезти вас в Андорессию. Прошу вас…

— Хорошо, — перебила я, с трудом сдерживая ярость. — Я отлично себя чувствую. И готова ехать. Пришлите слуг, я должна переодеться и мы можем отправляться.

Теодоровцы снова поклонились, и, велеречиво сообщив, что моё желание — закон, исчезли за дверью.

Я честно дождалась слуг с дорожным платьем. Потребовала ванну. Позволила себя переодеть и причесать.

Мой братец распустился настолько, что решил, будто может мне приказывать? Большое заблуждение!

Я сбежала во внутренний двор, на ходу застёгивая меховую накидку. И первым, что увидела — виселицу. Тело болталось уже не первый день, посинело, но я узнала того самого клирика, чью казнь отменила в Сочельник.

Огромных трудов стоило сдержаться. О-о-огромных.