Произнеси её имя

– Не знала, что ты играешь в баскетбол.

Я глубоко вдохнула.

– Играю. И в футбол тоже.

– Круто. Но жаль, что тебя не будет, на следующей неделе я устраиваю вечеринку, и мне бы так хотелось, чтобы ты пришла.

Круто? Вот как просто быть самой собой? Стоило ей просто рассказать? Я почувствовала себя дурой.

– Ничего не поделаешь, нужно ехать. Но, когда я возвращаюсь, мы всегда дома устраиваем что-то вроде вечеринки в честь окончания лета. Ты должна прийти.

– Конечно. Звучит весело.

Поднимаясь по лестнице, я громко топала по ступенькам. Да, я все еще была расстроена из-за рекламки.

– Кстати, тебе посчастливилось увидеть рекламку, которую магазин для невест выпустил сегодня?

– Нет. А что?

– На ней я. – Поняв, что произнесла это слишком громко, я осмотрелась, проверяя, не услышал ли кто. На горизонте было чисто, поэтому я спокойно зашла в свою комнату и закрыла дверь.

– Что? Я не знала, что ты работаешь моделью.

Я еле удержалась, чтобы не закатить глаза.

– Я и не работаю. Они сделали фотографии своей новой линии косметики, когда я помогала Антонии. Думаю, девушка, которая должна была быть моделью, подписала какие-то документы. А я притворилась ею, потому что в тот день они вели себя странно насчет разрешения родителей. Теперь я знаю почему.

– Вот дерьмо. Это хреново.

– Точно. Что мне делать?

– К сожалению, похоже, что ты... ну, она... типа передала авторские права на твои фотографии. Полагаю, если вовлечешь в это адвоката, то сможешь это оспорить. Но ты солгала, поэтому не думаю, что тебе стоит это делать. У тебя неприятности?

– Шутишь? Папа не видел это и увидит только через мой труп.

– Это всего лишь местная рекламка, Чарли. Могло быть и хуже.

Ощутив поражение, я плюхнулась на кровать.

– Я знаю. – Это была расплата за всю мою ложь.

– Не принимай это близко к сердцу. Такую рекламку обычно выкидывают в мусорку, едва на нее взглянув.

– Ты права. Я рада, что уезжаю на неделю. Надеюсь, смогу выбросить все из своей головы. – И это «все» означало очень многое.

ГЛАВА 28

Схватив свою спортивную сумку, я закинула ее на плечо, взяла подушку и направилась к лестнице.

– Пап, нам нужно выезжать через пятнадцать минут, – крикнула я в коридоре, затем, перепрыгивая через ступеньку, спустилась вниз и бросила вещи возле входной двери. Как только я зашла в кухню и, взяв миску, насыпала немного хлопьев, раздался звонок в дверь. Поскольку проснулась и собралась только я, пришлось идти открывать. Ну, как собралась. Проснулась, приняла душ, убрала волосы в хвостик и натянула какой-то спортивный костюм. Так что, когда на пороге передо мной предстал Эвана, я едва удержалась, чтобы не прикрыть свое лицо подушкой. Он никогда не видел меня без макияжа. Я крепко сжала губы. Нет. Так даже лучше. Именно так я обычно выглядела – вот сейчас и докажем, что ему на это было плевать.

– Привет, – произнес он с улыбкой. – Мне хотелось попрощаться с тобой лично.

– Ох. Здорово. Входи. – Я отступила в сторону. – Я как раз собиралась завтракать. Хочешь что-нибудь?

– Нет. Я уже поел. Но не позволяй мне тебе помешать.

Наливая в хлопья молоко, я ощущала на себе взгляд Эвана. Не выдержав, подняла голову и вопросительно выгнула бровь.

– Ты выглядишь по-другому, – констатировал он.

Это было хорошо или плохо?

– Я не накрасилась, – ответила я. «Потому что обычно я не крашусь», – следовало добавить мне.

– Точно. – Он прочистил горло. – Итак, это лагерь для девочек или смешанный?

– Смешанный. Но у каждого свое общежитие, конечно. – Я отправила в рот ложку хлопьев.

– Круто. Я просто подумал... прежде чем ты уедешь... что, возможно, мы должны обозначить наши...

Распахнулась задняя дверь, и в кухню вошел Брейден. Его взгляд сразу же сцепился с моим. Не уверена, что он даже заметил Эвана, сидящего на барном стуле. Брейден выглядел ужасно. Волосы были в беспорядке, глаза выглядели больше зелеными, чем карими, и были покрасневшими, будто он не спал несколько дней. Мятая футболка, спортивные шорты и шлепанцы завершали возникшую понурость. От одного взгляда на него мое сердце обливалось кровью. Мне хотелось извиниться перед ним за то, что назвала его придурком. Хотелось столько всего ему сказать, но я не могла, не при свидетелях.

– Прости меня за ту ночь. Я не хочу все так оставлять, – выпалил он на одном дыхании. – Перемирие?

Я перевела взгляд на Эвана, потом обратно на Брейдена. Тогда Брейден наконец-то заметил Эвана, и его лицо помрачнело.

– Привет, чувак, – вклинился Эван.

Брейден просто кивнул, а затем вновь переключил все внимание на меня.

– Повеселись в лагере.

Я и слова сказать не успела, как он скрылся за дверью. Надо было пойти за ним и все выяснить, мне не нравилось то, что творилось между нами, но, как только я сделала шаг к двери, в кухню вошел папа.

– Готова, Чарли?

– Почти.

– О, привет, Эван.

Эван встал.

– Здравствуйте.

Я быстро доела хлопья и поставила миску в раковину.

– Все. Сейчас выйду.