Пройти лабиринт

— У человека не спрашивают согласия, хочет ли он жить в «общепринятой реальности». Тебя приучают путём выработки условных рефлексов в процессе воспитания. И в результате ты соглашаешься, то есть достигаешь консенсуса с другими людьми в отношении реальности.

— В таком случае, вы сделали тоже самое, но со своей «реальностью»?

— С моей реальностью ты консенсуса не достиг, — впервые Петр Сергеевич улыбнулся.

— Не достиг… Потому, что я живу нашем мире, а не вымышленном!

— А может прав все же я? — Петр Сергеевич сказал это с такой интонацией, что Андрей несколько смутился. Ему и без того было многое не понятно.

— Прав или не прав — это гадание на монетке: орел либо решка.

После последних слов Андрея наступило тягостное молчание. Петр Сергеевич по-прежнему поглаживал свои колени и смотрел куда-то в пол.

«Твою мать! — Андрею страшно хотелось уйти. — Чего я добился?»

— Ты помнишь, — негромко начал Петр Сергеевич, — когда тебе было девять, ты с матерью собрался ехать в другой город, якобы к тете. Вы пришли рано утром на автовокзал. Она усадила тебя на скамью, а сама ушла за билетами. А чтобы ты не скучал, она оставила книжку: это был старенький томик со сказками. Картинок там не было… И ты читал ее от самой первой до самой последней страницы. Даже тираж и издательство… кто был редактором… на какой бумаге… Ты читал час, два, сутки… двое… Она не приходила… И не пришла… Никогда больше…

Андрей смутился. Но лицо Петра Сергеевича не отображала тех эмоций, которые выливались из его слов. Казалось, что он вообще безразличен к своему собственному рассказу.

На секунду Андрей «провалился» в воспоминания. Это было сродни падению на дно бесконечного темного колодца…

Рука матери была влажная. Влажная и теплая.

Они вышли к остановке. Серое раннее утро… Еще никого не было.

— Садись здесь.

Мама строго ткнула пальцем на разбитую металлическую скамью.

— А ты? — мальчик вопрошающе поднял брови.

— Я? — мама на секунду замешкалась. — Пойду за билетами. Держи бублики.

И она вытянула из кармана старенького плаща целлофановый пакет.

— Держи, — повторила мама. — И еще это.

Она протянула серую клееную книжечку.

— Давай читай, — словно оправдываясь перед кем-то, продолжила мама. — Надо же учиться грамоте…

Это был сборник сказок.

Мальчик увлеченно схватил книгу и даже не заметил, куда отошла мать.

Периодически он поднимал голову. Мать не появилась через час… И через два… три…И даже утром следующего дня…

— Тебе было страшно? — спросил Петр Андреевич. — Ты тогда ведь ещё не достиг еще консенсуса с… этой реальностью. Пусть я живу по твоим словам в «вымышленном мире». Пусть… Но человек, выходящий из лабиринта, уже совсем не тот, чем тот, который входил в лабиринт. Именно там — в центре лабиринта я перешел от смерти к новому рождению.

«Пафосно», — Андрея это не впечатлило.

— Ты меня не услышал, — заметил Петр Сергеевич. — А еще, называется, пришел за помощью… Ты и раньше не хотел меня слушать. Ты боялся вылезти из той «скорлупы», которой окружило тебя общество. А чтобы было еще легче, ты ввел Порядок… ритуал… Помнишь нашу аксиому: «Повторение действий ведет от хаоса к порядку. И когда странник пускается в путь в каком-либо направлении, он убеждается, что те же события повторяются в том же беспорядке, которые, будучи повторенными, становятся порядком. Вселенная становится структурной и периодичной».

Андрей резко встал и прошелся взад-вперед.

Ему не нравился весь этот разговор. Он пришел за другим.

«Да, за другим… Или, может, я хочу услышать что-то другое? — Андрей покосился на Петра Сергеевича. — Как когда-то: я ведь тоже не смог воспринять сказанного. И теперь чего-то хочу…»

— Я не понимаю, — начал он, — или, быть может, не хочу понять… отчего-то… Мне нужна помощь… Я запутался и чувствую, что здесь что-то не так.

— Я не могу тебе помочь.

Андрей остановился. Несколько секунд он обдумывал и, приняв решение, пошел к выходу.

Уже одетому Андрею Петр Сергеевич сказал, открывая входную дверь:

— Я к чему тебе напомнил этот случай из твоего детства? Все эти двое суток никто из прохожих не подошел к тебе. Даже дежуривший на автовокзале милиционер. А ведь казалось бы — должен был кто-то отреагировать… А почему?

— Почему?

— Потому что для них тебя на автовокзале не было…

20.

На улице было очень холодно. Андрей сложил губы трубочкой и выпустил вверх тонкую струйку пара.