Происхождение видов

Да, в то время Тора намного, намного четче различала свои восприятия, чем сейчас… отдав себе в этом отчет, она вдруг почувствовала отчаянное стремление вернуться в то состояние обостренной, обнаженной искренности, когда кажется, что сам воздух, которым она дышит, наполнен морскими брызгами, озоном.

На разборе забега она рассказала о своих восприятиях, послушала – как выглядела со стороны. После заполнения всеми участниками индексной карты, в которую также входили объективные данные о физическом состоянии, были сформированы голосующие индексы для каждого из них. При рекогносцировке предстоящего маршрута из базового лагеря каждый предлагал свою точку зрения на оптимальный путь восхождения, обосновывал ее. После того, как обсуждение закончилось, было проведено голосование, и в итоге был выбран лидер. На этом этапе демократия заканчивалась и начиналось «диктаторство» - голоса всех участников восхождения превращались в совещательные, а голос лидера – единственным решающим. Если ты был на 200% уверен в том, что видишь самый эффективный путь прохождения вот этого вот участка ледопада Кхумбу, а лидер в итоге принял другое решение, то тебе было необходимо на маршруте отдавать все свои силы так, словно это решение и было твоим собственным – именно в этом в общем и состоял главный принцип совместной работы. Теперь у Торы была возможность применить полученные ею навыки в совершенно новом деле – постройки новой базы, организации группы дайверов.

Глава 21.

- Это неверно. – Менгес аккуратно погладил по голове огромную, диаметром в полтора метра черепаху. Ее выпуклые выразительные глаза пялились с любопытством на валяющихся на мелководье людей. Тора тоже протянула руку и погладила ее кожистые «подмышки» - такое странное, противоречивое ощущение от прикосновения, словно гладишь мягкий камень. Черепаха медленно развернулась, пихнула Тору в бок огромной задней ластой и пошла на глубину.

- Неверно что именно?

- Неверно, что история с тигром и дельфинами застала всех нас врасплох. Может быть вас она и удивила, но не нас. Не тех, кто профессионально занимается изучением животных.

- То есть контакта с животными ждали? Но ведь можно было тогда и самостоятельно пробовать завязать с ними какое-то общение

- Не то чтобы ждали, но не исключали, что рано или поздно это произойдет. – Менгес ткнул пальцем в направлении уплывшей черепахи. – С кого-то это рано или поздно должно быть начаться – с вот этих вот черепах, живущих по 200 лет, или с ворон, или дельфинов…

- А тигры? С дельфинами понятно – с ними пытались наладить контакт еще пятьсот лет назад, но тигры…

- Опасные хищники, да? – Улыбнулась Росомаха. Она прилетела вместе с Менгесом, и судя по всему тоже должна была принять участие в эксперименте. Про Росомаху Торе было известно, что, будучи коммандос, она время от времени преподавала в школах щенов и ежей.

– Когда-то так и было, - продолжала она, – тигры были просто опасными хищниками, вороны – просто безобидными городскими птицами, дельфины – просто симпатичными дружелюбными морскими млекопитающими. Животные были просто частью окружающей среды, не более того. Но те, кто изучал их поведение, уже в двадцатом веке обратили внимание на то, что что-то начинает меняться. В специализированных биологических журналах стали появляться статьи, которые воспринимались скорее как приколы, нежели симптомы чего-то значительного. Некий биолог наблюдал, как обычные городские вороны по очереди залетают на покатую крышу здания и скатываются оттуда вниз на попе, доезжают до нижней части крыши, срываются вниз и летят наверх снова. Другой биолог наблюдал стаю ворон, которые развлекались иначе: одна ворона залетала повыше и роняла какой-нибудь предмет, а остальные старались схватить его – кто первый его хватал, тот в свою очередь летел наверх и так далее – по кругу. Необычные игры. Раньше такого не наблюдали или, по крайней мере, не считали достойным упоминания.

- Я видела что-то такое! Мне нравятся вороны, особенно крупные, сине-стального цвета, и я часто смотрю, как они возятся, носятся, играют в игры, разговаривают…