Происхождение тютельки

А сохранилась ли в наше время роль бороды как партийного значка? Еще как – достаточно вспомнить Фиделя Кастро. Да и в наших краях кто не отличит окладистое помело славянофила от козлиного клинышка западника? Впрочем, согласно классификации философа Виктора Малахова, борода может сказать о своем носителе еще больше. По его мнению, владелец косматой карабасовской бороды – скандалист, но не очень опасный (сам предупреждает о возможной опасности). Двухсантиметровая борода – скорей анархический протест: не столько для себя, сколько для других. Бакенбарды, плавно переходящие в бородку клинышком, – признак мобильного современного человека со строптивым и задиристым характером. У нынешнего модника скорей не борода, а трехдневная щетина. Владельцы большой густой бороды архаичны и индивидуальны, но далеко не всегда гениальны – Лев Толстой скорее исключение, чем правило. Борода «цыганская» или а-ля Мефистофель символизирует псевдозначительность, ее цель – только произвести впечатление. Шкиперская – признак нерешительности и попытка скрыть действительность. Посмотрите на себя в зеркало – и поймете, кто же вы такой.

В общем, относитесь к бородам как хотите, но не считайте их делом пустым и нестоящим. «Лучше раз в год родить, чем каждый день бороду брить» – так говорит зафиксированная Далем народная мудрость. Так что в любом случае завести бороду – это немалый труд, который неправильно не уважать. Особенно мне, чья фамилия Бурда, согласно наиболее убедительной версии, не имеет никакого отношения к кулинарии (и слава Богу, а то неудобно было бы о еде писать), а происходит от немецкого слова «das Bart» – борода. Так что прошу считать этот текст еще и данью уважения к неведомому мне бородатому предку. Думаю, что он был практически у каждого из нас.

Памятник неизвестному взяточнику

А что это вообще такое – взятка? У Даля и слова-то такого нет! Написано: взятка, взяточник – см. взимать и брать. На «брать» пример приведен: «А что, новый исправник берет?» На «взимать» – «взятка: срыв, поборы, приношения, дары, гостинцы, приносы, пишкеш, бакшиш, хабара, могарычи, плата или подарок должностному лицу, во избежание стеснений, или подкуп его на незаконное дело». То есть слово «взятка» – как сама взятка: по документам нет, а как копнуть чуточку глубже, то сразу есть. Список синонимов тоже очень типичен: рядом с исконно русским и персидское «пишкеш» (подарок), и тюркское «бакшиш» (дословно – «дай денежку», случайно знаю… случайно ли?), и украинское «могарыч» (от арабского «махарыдж» – «расходы»), и украинско-польское «хабар» (тоже с Востока, награда вестнику, «хабар» и сейчас по-казахски «весть»). В общем, все страны и народы… Давняя, должно быть, штука, и совершенно всеобщая.

Доказать это нетрудно – даже в Ветхом Завете не забыли ее, родимую. Еще в Книге Исхода сообщил Господь Моисею закон, который он должен был объявить своему народу: «Даров не принимай; ибо дары слепыми делают зрячих». Несмотря на столь авторитетное указание уже в первой Книге Царств о сыновьях первосвященника Илии было сказано, что они требовали своего куска даже от мяса храмовых жертвенных животных. Конечно, их за это покарали смертью. Ну и что? Когда я в Израиле читал тамошние русскоязычные газеты, создалось впечатление, что Тора для тамошнего делового люда вроде марксизма наоборот – безусловно, догма, но уж никак не руководство к действию! Процессами взяткодателей и взяткобрателей забита вся уголовная хроника.

И не вздумайте валить на то, что «там на четверть бывший наш народ» – взятка есть явление вне времени и пространства. Еще в античные времена все прекрасно знали, что это такое – даже Алкивиад, которому нужны были немалые деньги для поддержания своего роскошного и беспорядочного образа жизни. В Древнем Риме от этого береглись, как могли. Должностным лицам даже полагались специальные выплаты под названием «аннонарии», чтоб они не голодали на своих постах и не были вынуждены брать взятки. Выплаты делались пятью видами продуктов: хлебом, солью, луком, вином и оливковым маслом. Денег не платили, и это побудило выборный римский люд к инициативе, масштабы которой росли как снежный ком. Брали немало, ибо еще Цицерон сказал, что взяточники должны трепетать, если результатов этого занятия им хватает только для собственных нужд, и они могут быть спокойны только тогда, когда взятки приносят им доходы, достаточные для дележа с другими.