Происхождение партократии

Бухарин еще задолго до пленума порвал личные отношения со Сталиным и ежедневно ожидал нового подвоха с его стороны. Поэтому в поисках союзников против Сталина он обратился к тем, которых он вчера вместе со Сталиным так беспощадно громил — к зиновьевцам. Еще во время пленума Бухарин попросил члена ЦК Сокольникова устроить ему свидание с Каменевым. Оно состоялось 11 июля. О беседе Бухарина с Каменевым сохранилась запись Каменева в архиве Троцкого. Вот что рассказал Бухарин Каменеву о Сталине: «Мы чувствуем, что линия Сталина гибельна для всей революции. Разногласия между нами и Сталиным много раз серьезнее, чем разногласия, которые мы имели с вами. Рыков, Томский и я согласны в следующем: "Это было бы куда лучше, если Зиновьев и Каменев были бы в Политбюро вместо Сталина". Я совершенно откровенно говорил об этом с Рыковым и Томским. Я уже несколько недель не разговариваю со Сталиным. Он беспринципный интриган, который любое дело подчиняет интересам сохранения своей собственной власти. Он меняет свои теории, считаясь с тем, от кого он хочет избавиться. В "семерке" (из Политбюро) наши споры с ним достигли того пункта, когда говорят друг другу "ложь", "ты врешь" и т. д. Теперь он сделал концессии, так что он может заткнуть нам глотки. Мы это понимаем, но он маневрирует так, чтобы представить нас в качестве раскольников. Вот его линия на пленуме: 1) капитализм развивался за счет колоний, займов и эксплуатации рабочих. Мы не имеем ни колоний, ни займов, поэтому мы должны брать "дань" с крестьянства. Вы же понимаете, что это и есть теория Преображенского, 2) чем больше растет социализм, тем выше и больше будет сопротивление против этого… Это же идиотская безграмотность. 3) Поскольку необходимо брать "дань" и будет расти сопротивление, мы нуждаемся в твердом руководстве. Самокритика не применима к руководству (Политбюро), кроме тех его членов, кто не выполняет решений. Но самокритика (Сталина) целит в Томского и Угланова.

В результате мы стали на путь создания полицейского режима. Это еще не "кукушка прокуковала", но может решить судьбу революции. С такой теорией любое дело можно загубить… Ленинградцы в основном с нами, но они пугаются, когда речь заходит о возможности снятия Сталина…

Наши потенциальные силы огромны, но 1) средние члены ЦК до сих пор не понимают глубины разногласий, 2) велик страх раскола. Поэтому, когда Сталин уступает нам в отношении "чрезвычайных мер", то он затрудняет наши атаки против него. Мы не хотим быть раскольниками, в этом случае они быстро расправились бы с нами. Но Томский в своей последней речи ясно доказал, что раскольником является именно Сталин» ("А Documentary History of Communism", ed. by R. V. Daniels, p. 308–309, из архива Троцкого, сокращенный обратный перевод).

Узнал ли Сталин тогда же о беседе Бухарина с Каменевым? Похоже на то, что узнал. В противном случае было бы непонятно, почему Сталин принял меры, в силу которых он заставил Бухарина дезавуировать самого себя. Через каких-нибудь двадцать дней после беседы с Каменевым не только Бухарин, но и Рыков с Томским должны были подписать следующее заявление, составленное Сталиным на имя Коминтерна: «нижеподписавшиеся члены Политбюро ЦК ВКП(б) заявляют…, что они самым решительным образом протестуют против распространения каких бы то ни было слухов о разногласиях среди членов Политбюро ЦК ВКП(б)» («КПСС в рез.», 1953, ч. II, стр. 438–439).

Бухарин и его единомышленники, боясь обвинения в подготовке раскола, подписали явную неправду, тем самым помогли Сталину и ухудшили собственную позицию. Более того, они совершенно дезориентировали партию и актив, которые симпатизировали Бухарину как непоколебимому стороннику ленинского нэпа. Кроме того, данным заявлением бухаринцы брали на себя моральную и политическую ответственность за текущую, все еще продолжающуюся сталинскую практику репрессий, насильственное насаждение колхозов, ограничение нэпа.

Сталин, тем временем, начал обработку членов ЦК и Политбюро против бухаринцев. Что стоит, например, такая записка, которую Сталин пишет одному члену Политбюро против другого члена Политбюро: «Здравствуй, т. Куйбышев!.. Слышал, что Томский собирается обидеть тебя. Злой он человек и не всегда чистоплотный… Читал твой доклад о рационализации. Доклад подходящий. Чего еще требует от тебя Томский?» (Сталин, Соч., т. 11, стр. 220). Так натравливает «чистоплотный» Сталин все еще колеблющегося Куйбышева на Томского.

В сентябре 1928 года Бухарин открыто выступил против обозначавшегося нового курса в статье