Происхождение (ЛП)

После разоблачения мошенницы, его преосвященство кардинал отстранил его от работы в чикагском приходе, и Трист путешествовал по всей Америке, исследуя чудесные явления. Иногда явления были забавными, как, например, случай в Техасе, когда лик Христа появился одновременно на нескольких десятках коровьих лепешках - оказалось, что это следы копыт. Иногда они были ужасающими, как, например, случай с младенцем, у которого якобы были признаки стигматов, хотя на самом деле раны нанесла лезвием бритвы его ненормальная мать.

Но за все свои путешествия он так и не подтвердил подлинность ни одного чуда.

- Посмотри на растущие доказательства, - настаивал Трист. - Баб упоминал и небеса, и Иисуса Христа. Он может воскрешать овец. Он говорит на древних языках...

- На каком языке он говорит сейчас?

- Я не уверен. Похоже на египетский.

- Я говорю тебе, зверь - лжец. Он может говорить на всех языках, я убежден. Смотри сюда.

Шотцен подошел к перегородке и постучал по ней, привлекая внимание Баба.

- Аначну хольчим лешамен отча ве лехчол отча, - сказал он Бабу.

Баб склонил голову набок, чертовски хорошо имитируя замешательство.

- Что он сказал? - спросила Сан.

- Он сказал Бабу, что мы откормим его и съедим, - Энди повернулся к Шотцену. - Разве здешняя еда настолько плоха, рабби?

- Да! - сказал Шотцен, указывая на демона. - Ты понимаешь меня. Я знаю, что понимаешь. Признай это!

Баб пристально посмотрел на Шотцена, и раввин сделал шаг назад.

- Он понимает меня, - прошептал Шотцен. - Каждое слово.

- Может быть, идиш? - Трист натянуто улыбнулся. Он редко проявлял эмоции, но идея о демоне, говорящем на иврите, позабавила его. Все знали, что демоны говорят на латыни.

Прозрение.

- Латынь, - сказал Трист вслух.

Он поспешно поднял стакан, прижав к нему ладони.

- Potesne dicere Latinam? - спросил он Баба.

Ты можешь говорить на латыни?

Демон перевел взгляд на священника.

- Ita, Latinam dico.

Да, я говорю на латыни.

- Ubi Latinam didicisti? - спросил Трист.

Гдетыизучаллатынь?

- Me abimperatore in loco appellato Roma ea docta est.

Меня научил этому император в месте под названием Рим.

- Quis rex erat? Quando regnabat?

Кто был этот император? Когда он правил?

- Aliquem hac aetate eum noscere dubito. Misere cecidit. Membra senatus sui eum insidiis interfecerunt.

Сомневаюсь, что кто-то помнит эту эпоху. Он плохо кончил. Члены его сената совершили на него покушение.

- Цезарь! - закричал Трист, его голос надломился. - Юлий Цезарь!

- Illud erat nomen, - сказал Баб. В его голосе чувствовалась теплота, словно воспоминания о Цезаре были приятными. - Quis nunc imperator tuus est?

Так его звали. Кто ваш император в эту эпоху?

- О чем они говорят? - спросила Сан.

- Видимо, Юлий Цезарь учил Баба латыни, - ответил Энди.

Тристу казалось, что сердце сейчас выскочит у него из груди. Он разговаривал с существом, которое жило в эпоху Христа. В той же части света. Это было еще более невероятно, чем он мог себе представить.

Демон сам по себе был достаточным доказательством существования Бога. Но могло ли это существо также без сомнения доказать, что Иисус был сыном Бога на земле?

Это был рассвет новой эры. Религиозные разногласия, агностицизм, атеизм, войны, бесчеловечность - все это останется в прошлом. Мир примет послание Баба, и будут предприняты коллективные усилия для поклонения единому истинному Богу. Христианскому Богу.

Богу Триста.

- Habesne cognitionem viri religiosi ex Galileo, qui in Bethlehem natus est? Iudaes qui multos disipulos habebat?

Знал ли ты о религиозном человеке из Галилея, родившемся в Вифлееме? Иудее с большим количеством последователей?

- Ииииисус Христос, - произнес Баб по-английски. – Я видел Иисуса.

У Триста перехватило дыхание, и его нижняя челюсть задрожала. Все изучение Библии, все исследования, все молитвы - ничто из этого не приблизило Триста к Богу настолько, насколько он чувствовал себя сейчас.

- Narro de eo, sis.

Пожалуйста, расскажи о нем.

- Отец, - вмешался рабби Шотцен. - У нас есть еще время для этого.

- Narro de eo, sis, - умолял Трист.

- Отец, - вздохнул Шотцен, - пожалуйста, пусть они займутся своей работой. Это может подождать.

- Чушь! - зашипел священник на Шотцена. Раввин удивленно отпрянул. - Ты не хочешь об этом слышать, потому что не хочешь слышать правду! Две тысячи лет назад вы убили Мессию! Теперь у вас есть шанс искупить свою вину!

Трист повернулся к Бабу и взмолился:

- Расскажи мне об Иисусе! Расскажи мне, что ты знаешь!

Демон растянул свой рот в ухмылке.

- Serius, Pater. Tempus sine arbitrus mox habebimus.

Позже, отец. Скоро у нас будет время пообщаться.