I.
II.
III.
Легко заметить, что, при всей их несомненности, выводы
Ergo, комментирую.
Первым признаком архаичности церебральной структуры (как известно) является наличие у нее прямых связей со спинным мозгом.
Возьмем для примера эфферентные пути гипоталамуса: медиальный пучок (
На самом деле эфферентные пути гипоталамуса многочисленнее, чем указано мною выше, но важнейшие – напрямую ведут к структурам спинного мозга, что сразу говорит само за себя (т. е. за древность формации).
Вторым, и не менее значимым, признаком архаичности органа или структуры справедливо считается гомологичность[23] ее ядерных формаций с подобными же формациями у примитивных животных.
Приглядимся к ядерным формациям того же гипоталамуса.
У
Более того, и сами ядра достаточно легко гомологизируются, как это доказал
Гро Кларковский труд свидетельствует о типичности, а тем самым, fortasse, и о неизменности функций гипоталамуса у позвоночных, вне зависимости от их «высшести» или «низшести». Эта неизменность, я бы сказал, «эволюционная застывшесть» ядерных образований является прекрасным (еще одним) свидетельством архаичности гипоталамических структур.
Спинальные связи и гомологичность ядер – это, конечно, самые грубые и простые критерии, но именно они и являются бесспорными.
E supra dicto ordiri древность данных структур не вызывает никаких сомнений.
Предположение, что формировавшая мозг свирепая реальность как палеозоя, так и последующих эпох могла испытывать потребность в каких-то иных интеграторах поведения, кроме агрессий, является чисто фантазийным и всерьез обсуждаться не может.
Дело в том, что выживание вида обеспечивали лишь зрелость и сила агрессий. Любое подмешавшееся к ним «положительное» качество было бы для этого вида самоубийственным. Оно просто «смахнуло» бы его носителей с эволюционной сцены.
В результате, именно комплект агрессий и стал основой всякого сложного поведения. И именно его (в той или иной степени) унаследовали млекопитающие, в том числе и