Происхождение и юные годы Адольфа Гитлера

Ушли в прошлое легенды, объясняющие успехи Германии ее подавляющим военным преимуществом и готовностью к войне. Теперь ясно, что никакой готовности к такой войне, какая получилась, у Германии вовсе не было.

Даже транспортной техники, способной перевозить людей, боеприпасы и горючее для танков и самолетов по российским грунтовым дорогам у Германии как не было, так и не появилось.

Теперь известно, что танковые и моторизованные соединения Вермахта составляли ничтожную по численности его часть, а почти все завоевания, проделанные в России, осуществлялись сугубо пешими немецкими солдатами, сумевшими пройти своими собственными ногами колоссальные расстояния: в летнюю кампанию 1941 года — от западной границы тогдашнего СССР до Ленинграда, Москвы, Ростова-на-Дону и Керчи, а в летнюю кампанию уже следующего года — еще и до Сталинграда и Эльбруса. Им везло, когда их подвозили хоть на чем-нибудь!

Еще 13 июля 1941 года командующий 3-й танковой группой генерал-полковник Гот докладывал личному адъютанту Гитлера: «моральный дух личного состава подавлен огромной территорией и пустынностью страны, а также плохим состоянием дорог и мостов, не позволяющим использовать все возможности подвижных соединений» — и это в разгар жаркого и сухого лета в Витебской и Смоленской областях![900]

У Красной Армии, снабженной массой отечественных танков с широкими гусеницами, а позднее и американских автомобилей с большой грузоподъемностью и проходимостью, было колоссальное превосходство над немцами по меньшей мере в подвижности на российских пространствах — и на фронте, и в тылу, в особенности в осенне-зимне-весенние периоды, а с лета 1944 года и до конца войны — даже и на европейских дорогах.

Вермахт же обеспечивался с начала и до конца войны в основном массой лошадиных повозок, управляемых с лета 1941 года главным образом советскими военнопленными,[901] а растянутые тыловые коммуникации немцев охранялись полицией также из военнопленных и местных добровольцев: «наиболее массовым способом использования бывших советских людей стало зачисление их в регулярные части вермахта в качестве так называемых «добровольных помощников» (Hilfswillige, или сокращенно «Хиви»). /…/ В апреле 1942 г. в германской армии числилось 200 тысяч, а в июле 1943 г. — 600 тысяч «хиви»»;[902] «численность личного состава военных формирований «добровольных помощников», полицейских и вспомогательных формирований к середине июля 1944 г. превышала 800 тыс. человек. Только в войсках СС в период войны служило более 150 тыс. бывших граждан СССР /…/»[903] — без них немцы вообще были бы не в состоянии воевать!

Не было и никаких воздушных десантов немцев, наводивших ужас на советские тылы: советские люди, даже военные, не приученные еще к зенитной стрельбе, принимали за парашюты облачка от разрывов снарядов собственных зениток, постепенно опускающиеся, уносимые в сторону и медленно исчезающие в воздухе, — они повсеместно вызывали панику летом 1941 года.[904]

Что касается массовой боевой техники, то преимущество Красной Армии было вполне очевидным еще до 22 июня 1941 года — как бы плохо ни работала немецкая разведка!

Опубликованные через много лет после войны сведения о численности имеющейся техники свидетельствуют о подавляющем превосходстве СССР над Третьим Рейхом.

К 22 июня 1941 Советский Союз располагал 24 488 боевых самолетов, а Германия — только 6 852![905]

При этом также к области легенд относится подавляющее преимущество немцев в качестве авиационной техники. У немцев действительно летом 1941 года было больше самых современных к тому времени машин, но преобладающую часть их бомбардировочного парка составляли достаточно устаревшие модели: He-111, Do-17, «которые в лучшем случае ничем не лучше советских ДБ и СБ».[906]

Самый эффективный немецкий самолет поля боя — пикирующий бомбардировщик-штурмовик Ju-87 с неубирающимся шасси — был просто не приспособлен к воздушным схваткам с новейшими истребителями!

На фоне общего количественного преобладания советских самолетов (одних истребителей новейших моделей в Красной Армии было принято от заводов к началу войны 1956 штук[907]) техническое преимущество немцев особой роли играть не могло.