Читаем Происхождение и юные годы Адольфа Гитлера полностью

Ярчайшие факты, относящиеся к изменениям в поведении Гитлера в 1900–1901 годах, хорошо известны и засвидетельствованы им самим: «Упорное стремление Алоиза Гитлера сделать из своего сына удачливого государственного служащего, каким был и он сам, уже в одиннадцатилетнем возрасте загнало Адольфа, по его собственному признанию, «в оппозицию», сделало его упрямым и дерзким. Как бы ни изображал Гитлер эту ситуацию, но все детали и взаимосвязи однозначно свидетельствуют, что уже в молодом возрасте Гитлер воспринимал систематическую работу как каторгу»[428] — но не это ли было в глубине души отношением к систематической работе и у Алоиза-старшего, хотя бы ближе к концу его службы?

Вот известнейший воспитательный эпизод, изложенный Адольфом Гитлером и довольно-таки скептически, что вполне оправданно, пересказанный Фестом: «описание этого якобы продолжительного противоборства, которое Гитлер представит потом как ожесточенную борьбу двух мужчин с несгибаемой волей, является, как это выяснено, во многом его чистой воды выдумкой. А с какой наглядностью он много лет спустя описывал сцену в Главном таможенном управлении Линца, когда отец пытался уговорить его избрать ту же профессию, в то время как сын, «преисполненный отвращения и ненависти», видел тут одну только «государственную клетку», в которой «старые господа сидели друг на друге так плотно, как обезьяны».»[429]

Все это действительно очень красочно описано, но как обстоит дело с трактовкой данного знаменитого эпизода?

Ведь разве сам Алоиз-старший не бежал — и довольно-таки недавно! — из этого же обезьянника при первой возможности?

В свое время, в 1855 году, брошенный на произвол судьбы Алоиз имел единственную альтернативу: остаться сапожником или на всю последующую жизнь утвердиться в таком обезьяннике (хотя ему, наверняка, многократно выпадали и эпизоды гораздо более живой деятельности: таможня — место не для просиживанья стульев!) — и выбора по существу не оказалось. Теперь в его силах было уберечь от такого же и собственных сыновей, хотя он сумел обучить уму-разуму лишь одного из них.

Не эту ли очевидную цель преследовала данная наглядная агитация? Ведь для увлечения еще незрелого и заведомо падкого на романтику мальчишки опытнейший Алоиз вполне мог бы продемонстрировать куда более привлекательные для сына стороны деятельности таможенников — не самой скучной профессии на свете!

Рассмотрим и другие аспекты обозначенной коллизии.

Обратим внимание на то, на что почему-то не обращал внимания ни один из наших предшественников: даже если указанный Буллоком фрагмент текста «Майн Кампф» воспринимать точно и буквально (он и цитируется в таком виде практически во всех биографиях Гитлера), то отец Гитлера совершенно правильно оценивал возможности своего сына: из Адольфа Гитлера так ничего иного толкового и не получилось, и едва ли могло получиться, и в конце концов он и сделался не кем-нибудь, а государственным чиновником. Правда, при этом он занял самый высший чиновничий пост во всей Германии, о чем едва ли всерьез мог мечтать его давно умерший отец, хотя — кто знает?!

Кроме того, Адольф Гитлер сделался, конечно, далеко не стандартным и не образцовым чиновником, но не именно ли этому его старался обучить его отец?

Обратим внимание и на то, что Адольф Гитлер, выступая вплоть до 1923 года (включительно) мятежником и сокрушителем порядка, сидел в результате этого в тюрьме и описывал свой мнимый конфликт с отцом в «Майн Кампф», а значит — и заново переосмысливал истинную отцовскую позицию, совершенно не известную нам.

В итоге же Гитлер и провозгласил в качестве обязательной для себя догмы свой собственный приход к власти в Германии лишь строго легальным путем.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии