Происхождение

В это же мгновение внутри купола раздался оглушительный треск, и голова Эдмонда резко дернулась назад. Амбра, леденея от ужаса, увидела, что на лбу Кирша расцветает кровавая метка. Глаза его уже начали закатываться, но руки еще крепко держались за трибуну, и все тело напряглось и застыло. Но вот Кирш дрогнул, лицо словно окаменело, тело, как подрубленное дерево, начало крениться в сторону и наконец рухнуло на пол. Окровавленная голова гулко ударилась об искусственную почву.

Амбра не успела понять, что произошло, – в мгновение ока ее прижал к полу своим телом один из телохранителей.

Время на миг словно остановилось.

А потом… началось столпотворение.

В бликах от сияющей наверху проекции окровавленного тела Эдмонда гости в панике бросились прочь из зала, стремясь убежать от шальной пули.

Посреди общего хаоса Роберт Лэнгдон застыл на месте, словно парализованный. Совсем рядом лежал его друг – на боку, скрючившись, все еще лицом к залу, пулевое отверстие во лбу кровоточило. В безжизненное лицо Эдмонда бил ослепительный жестокий свет софита телекамеры, закрепленной на штативе. Она работала, передавая картинку на вершину купола, а оттуда по всему миру.

Как во сне Лэнгдон рванулся к камере и отвернул ее от Эдмонда. Поверх бегущей толпы посмотрел в сторону трибуны, туда, где лежал его друг, совершенно точно зная: Кирша больше нет.

Боже мой… Я же мог спасти тебя, Эдмонд, но Уинстон предупредил меня слишком поздно.

Недалеко от мертвого Кирша королевский гвардеец прикрывал собой Амбру Видаль. Лэнгдон поспешил к ней, но телохранитель среагировал мгновенно: вскочил и в три огромных шага оказался рядом. Мощное плечо врезалось Лэнгдону в грудь, лишая легкие воздуха и посылая волны пульсирующей боли по всему телу. Лэнгдон упал на спину, жестко приземлившись на искусственный газон. Прежде чем он успел сделать вдох, его перевернули на живот, заломили левую руку за спину и прижали стальную ладонь к затылку. Лэнгдон лежал, совершенно обездвиженный, чувствуя, что трава газона отпечатывается на его левой щеке.

– Ты все знал! Знал, что случится, – прорычал телохранитель. – Ты – соучастник!

Агент Королевской гвардии Рафа Диас проталкивался сквозь бегущую толпу, стараясь быстрее добраться туда, где он видел вспышку выстрела.

Амбра Видаль в безопасности, говорил он себе. В этом он не сомневался, поскольку видел, как напарник толкнул ее на пол и прикрыл своим телом. И еще он был уверен, что жертве уже ничем не помочь. Эдмонд Кирш был уже мертв, когда падал.

Один из гостей, как показалось Диасу, хотел предупредить о нападении – пытался прорваться к трибуне прямо перед тем, как прогремел выстрел. Но какой бы ни была причина странного поведения гостя, это могло подождать.

Сейчас у Диаса только одна задача.

Схватить убийцу.

Добравшись до места вспышки, Диас обнаружил разрез в ткани, яростно рванув, разодрал до самого пола и впрыгнул в дыру, оказавшись среди строительных лесов.

Боковым зрением он увидел слева человека – высокого, в белой военной форме. Тот бежал к запасному выходу в дальнем конце помещения. Мгновение – человек в белом исчез за дверью, и она захлопнулась за ним.

Диас бросился в погоню, лавируя среди электронных приборов. Выскочив в запасной выход, он оказался на бетонной лестничной площадке. Перегнулся через перила: там еще два этажа, и беглец с бешеной скоростью мчится вниз по крутой лестнице. Диас устремился следом, перепрыгивая через несколько ступеней. Откуда-то снизу до него донесся звук – входные двери распахнулись и с грохотом захлопнулись.

Убийца сбежал из музея!

Оказавшись на первом этаже, Диас помчался к выходу – двойным дверям с горизонтальными ручками – и с разгону налетел на них всей тяжестью тела. Но двери не распахнулись, как у запасного выхода наверху, а приоткрылись лишь на несколько сантиметров. Диас врезался в твердую сталь, неловко упал на бедро, и в плече запульсировала острая боль.

Превозмогая боль, агент с трудом поднялся и снова попробовал распахнуть двери.

Они приоткрылись ровно настолько, чтобы он смог увидеть, в чем дело.

Диас не поверил своим глазам. Дверям не давала открыться толстая нить бусин, намотанная на ручки со стороны улицы. И эти бусы были ему прекрасно знакомы. Как и любому ревностному испанскому католику.

Неужели… это четки?

С разбегу, собрав все силы, Диас еще раз ударил плечом в двери, но нить не порвалась. Он вновь выглянул в узкий проем, не понимая, откуда здесь четки и почему их не удается разорвать.

– ¿Hola? – крикнул он в проем. – ¡¿Hay alguien?![33]

Тишина.

За дверями Диас видел высокую кирпичную стену и пустую, явно служебную подъездную дорожку. Шансы, что кто-то разблокирует дверь, почти нулевые. Не видя другого выхода, он вытащил пистолет из скрытой под блейзером кобуры. Просунул ствол в проем и уперся дулом прямо в цепь бусин.