Пройденный путь

Когда я спустился, то немного впал в ступор, увидев своего крестного не в очень хорошем расположении духа вместе со стоящей рядом с ним девушкой. Елена озиралась по сторонам, пытаясь скрыть свою наготу, кутаясь все в тот же халат, в котором была в квартире Реггана. Собравшаяся в холле добрая половина мужской части СБ, смотрела на нее с нескрываемым интересом.

— Что здесь происходит? — наконец подобрал я наиболее подходящий для данной ситуации вопрос.

— Я тоже хочу знать, что вообще здесь происходит, и почему какой-то мужик настаивает на встрече со мной, а потом просит сделать доброе дело для своего очень хорошего друга и переправить эту девушку сюда, причем из чужой страны и не привлекая внимания? Кто она? И почему я не смог отказать этому юродивому?

Я пытался скрыть ухмылку за серьезным выражением лица.

— Знаешь, ты мог бы спросить девушку о том, что происходит, я думаю, она знает гораздо больше нашего, — серьезно ответил я.

— Я спрашивал, но она молчит. Она немая? — раздражение Алекса било через край и он с каждой секундой всё больше повышал голос.

— Вроде нет, — я покосился на девушку.

— И ее перенаправление сюда как-то связано с тем, что сейчас творится во Фландрии? — я вздохнул, не понимая, почему Регган не попросил напрямую Алекса или меня сделать то, о чем просил Смит.

— Пойдем со мной. А её — в допросную. — Я кивнул на сжавшуюся девушку, которая задумчиво меня рассматривала. — Ты маг?

— Нет, я эмпатик, — закрыла она глаза.

— Понятно. — Ко мне подошел Соквель, единственный из волков, который остался на охране здания. И единственный, кому можно довериться в этом деле. — Дэн, допроси ее. Только не перегибай палку, если архивные записи, непостижимым образом отцифрованные, не врут — она наш агент во Фландрии, но я не уверен.

— Без проблем, — он взял девушку за локоть и потащил в сторону допросной.

— Соквель, — я окрикнул его. — Будь осторожен, она эмпат.

— Не учи ученого, — усмехнулся Дэниэль и скрылся за поворотом. Анна следовала за ним безропотно, даже не пытаясь вырваться.

Пока мы поднимались в операторскую, я вкратце обрисовал ситуацию с Регганом, не вдаваясь в детали.

— Никогда не думал, что я тебя когда-нибудь снова увижу, — встретил меня холодный голос Реггана, доносившийся из динамиков. Они сидели напротив друг друга и смотрели в такие похожие на их собственные светлые глаза. Отец и сын, и непонятно, кто кого ненавидел в этот момент больше. Я вопросительно посмотрел на Эда, который отмахнулся.

— Решали юридические вопросы с начальником следственного комитета и подписывали тонну бумаг.

— А я вот наоборот очень жаждал встречи со своим единственным сыном. Уже несколько лет я пытался добраться до тебя, но ты так ловко игнорировал любые попытки встречи с тобой.

— Что тебе нужно от меня? Вот только не начинай про внезапно вспыхнувшую отцовскую любовь, актер из тебя, как из меня семейный психолог. — Рег сидел, скрестив руки на груди, уже даже не пытаясь выглядеть спокойным и расслабленным. Он бросил взгляд на часы и прикрыл глаза.

— Я хочу, чтобы ты вернулся домой, — я очень редко слышал смех Реггана. Это было настолько неожиданно и искренне, что я вздрогнул.

— Чтобы я что сделал? — весело спросил Регган. Все собравшиеся кроме Эда и Алекса смотрели на меня, ожидая объяснений.

— Он вышел из Рода, когда ему было шестнадцать. Я больше не могу ничего сказать, это не мои скелеты, единственное, на что могу намекнуть — детство Реггана трудно описать как счастливое. Он все расскажет сам, если захочет.

Все молча кивнули, соглашаясь с моими словами, кроме Ванды. Взгляд, которым она меня одарила, не предвещал ничего хорошего.

— Мой мальчик, я, конечно, могу тебя сейчас огорчить, но читать документы, под которыми ставишь подпись нужно до конца, особенно то, что написано мелким шрифтом. Ты наверное не знаешь, что в случае отсутствия опекуна в течение месяца с момента подписания двустороннего соглашения, которое начало действовать в период несовершеннолетия одной из подписавшейся сторон, данный договор аннулируется, и ребенок возвращается в Род, хотят того стороны или нет.

Раздался оглушительный треск. Большое зеркало, висевшее напротив Реггана треснуло во всю свою внушительную длину.

— Он нестабилен, — тихо произнес Эдуард. Мы переглянулись. О том, каким резервом обладает Регган, мы не знали, поэтому предугадать последствия не могли. Тем более, сейчас. — Я думал, его резерв был опустошен еще на квартире при попытке закрыть червоточину.

— Кто разбирается в этом сраном родовом законодательстве, вашу мать? — внезапно для всех взорвался Андре. Мы молча пожали плечами. — Дилан сейчас же притащи сюда нашего юриста и того гнома, который отвечает за счета, они должны хоть что-то понимать в этом.