Прогулки в пятое измерение

В состоянии шока, настоящего физического шока, Томи вернулся к осознанию окружающего настолько, чтобы почувствовать прикосновение фон Хольца к плечу и услышать его резкий голос:

— Ну, герр Римес? Теперь вы убедились, что я вам не лгу? Теперь вы убедились, что герр профессор Денхэм нуждается в помощи?

Томи несколько раз мигнул и снова осмотрел лабораторию. Кирпичные стены, испачканный горючим двигатель в углу, бетонный пол и электропечь с опоками для отливок…

— Ну, да… — ошеломлено сказал Томмми. — Да, конечно!

Мысли его внезапно прояснились. Сам не зная, почему, он поверил всему, что увидел. Денхэм и его дочь были где-то в другом измерении, в каком-то непонятном пока что устройстве в форме шара. И они были в беде. Это было очевидно по их позам и манере держаться.

— Конечно, — повторил он. — Они, там… ну, где бы то ни было, и не могут вернуться. Но как мне кажется, над ними не нависла никакая опасность…

Фон Хольц облизнул губы.

— Оборванцы еще не нашли их, — сказал он резким тоном. — Но прежде, чем профессор отправился в шаре, мы видели оборванцев. Мы наблюдали за ними. Если они найдут профессора с дочерью, то станут убивать их медленно, наслаждаясь их мучениями, заставляя молить о смерти. Вот чего я боюсь, герр Римес. Оборванцы бродят по папоротниковым лесам. Если они найдут герра профессора, то станут вытягивать из него все жилы по одной, пока он не умрет. А мы сможем только смотреть…

ГЛАВА II

— Послушайте, — лихорадочно сказал Томми, — мы должны найти способ вернуть их. Неважно, продублируем мы результаты Денхэма или пойдем своим путем. Насколько они далеко от нас находятся?

— Может, за несколько сотен ярдов, — устало ответил фон Хольц. — А может, за десять миллионов миль. Это одно и то же. Они же в том месте, где пятое измерение — доминирующая координата.

Томми зашагал взад-вперед по лаборатории. Остановился и посмотрел в окуляр чудесного аппарата. Заставил себя оторваться от него.

— И как это работает? — спросил он.

Фон Хольц стал откручивать две гайки с барашками, крепившие верх алюминиевой коробки.

— Это — первая часть аппарата, созданного профессором Денхэмом, — сказал он. — Я знаю теорию, но не могу продублировать аппарат. Измерением считается прямая, проведенная под прямым углом ко всем остальным, как вы знаете. У герра профессора где-то здесь есть записки…

Он бросил откручивать гайки и стал рыться в груде бумаг на столе и через какое-то время вручил Томми листок. Тот прочитал:

«Если бы существо, которое знало только два измерения, сделало два квадрата и разместило их так, чтобы все углы, образованные ими, были прямые, то оно изобрело бы фигуру, представляющую собой угол коробки, и открыло бы третье измерение. Точно так же, если бы человек, знающий три измерения, сделал бы три одинаковых куба и разместил их так, чтобы все углы, образованные ими, были прямыми, то он открыл бы четвертое измерение. Вероятно, это было бы измерение времени, а путешествия во времени могут кончиться гибелью. Но с четырьмя такими фигурами можно открыть пятое измерение, с пятью — шестое…»

Томми Римес нетерпеливо положил листок на место.

— Конечно! — резко сказал он. — Я знаю все это. Но до настоящего времени никому не удалось соединить так даже три куба.

Фон Хольц отвинтил, наконец, гайки и снял верх дименсиоскопа.

— Вот то, что герр профессор мне не доверил, — с горечью сказал он. — Тайна. Настоящая тайна! Загляните сюда.

Томми заглянул.

Трубка объектива была укреплена перед зеркалом, наклоненным под углом в сорок пять градусов. Луч света отражался от него к другому зеркалу, странным образом искривленному. А от него свет отражался на третье зеркало…

Томми посмотрел на третье зеркало, и глаза его тут же заболели. Он закрыл их, открыл и опять получил по ним световой удар. Вид был такой, словно линза вышла из фокуса, или словно он глядел через странные очки. Томми видел третье зеркало, но от его вида тут же начинали болеть глаза, создавалось впечатление, будто оно искажено невозможным образом. Томми вынужден был отвести взгляд. Но, тем не менее, он увидел, что третье зеркало отражало свет в четвертое, у которого он видел лишь ребро. Он по-разному наклонял голову, но все равно видел только ребро этого зеркала. В этом он был совершенно уверен, потому что различал волнистый, полупрозрачный обрез стекла и тонкую серебряную подложку под ним. Но он не мог найти положение, из которого было бы видно не ребро, а поверхность этого зеркала.

— О, господи! — возбужденно сказал Томми Римес. — Это зеркало…

— Это зеркало, — сказал фон Хольц, — отражает свет под прямым углом к остальным. Здесь четыре зеркала, и каждое поворачивает луч света под прямым углом. И в результате дименсиоскоп видит то, что является пятым измерением, которого человек никогда прежде не видел. Но у меня не получается поставить зеркала так, как в этом инструменте. Я не могу понять, как это сделать.