Прогулки с бесом (СИ)

Главным украшателем ёлки была сестра и в способностях украшать ушла далеко: прикрепила к веткам маленькие, как огрызок моего творческого карандаша, разноцветные палочки. Высунув кончик языка от старания, сестра придавала цветным "карандашным огрызкам" вертикальность.

Аромат елового дерева появился сразу после вноса ёлки в келью, но когда затопили плиту - все прочие запахи жилища полностью задавила ель!

- Что же получается, "искуситель"!? Ёлка в оккупацию!? Ведь до этого у меня не было ни единого "праздника ели"! Как понимать!? Где и кто добыл еловое дерево!? - и в конце жития сестра внесла ясность в мой первый "новогодний бал":

проклятые враги, дабы окончательно втянуть "стойкий советский народ в капитализм", на одной из улиц в центре города, дозволили открыть магазинчик по продаже ёлок и украшений к ёлкам. Индустрия новых игрушек, понятное дело, отсутствовала и любители старого праздника из оккупированных обходились старыми украшениями. Оккупанты жили по своим естественным" законам, а он гласил:

- "Праздник ели" следует праздновать при любых обстоятельствах! Как в Германии - так и везде"! - предвидели, негодяи, моё будущее! Это ж надо: Bite, празднуйте наш, немецкий Tannenbaum, самый прекрасный праздник на Земле!

В магазинчике сестра за советские денежные знаки с изображением "вождя всего мирового пролетариата" в кепке купила ёлку. До сего дня не могу понять врагов: почему не запретили хождение "совецких" денежных знаков красного цвету и достоинством в "тридцать рублей"? Купюру за красный цвет звали "червонцем", хотя никогда и ничего "червонного" в купюре не было со дня её рождения.

А когда наступил вечер - сестра лучиной зажгла разноцветные палочки. Так это свечечки! Какая красота! - запах горевшего пчелиного воска смешивался с запахом хвои и уносил в иной мир... Первая твоя ёлочная красота, тебе семь лет, и безразлично, какая та красота: "оккупационная", врагами дозволенная, или у неё другое название. И не было рядом ни единого "идеологически стойкого товарища" с речами:

- !Мальчик, нехорошо, а местами и непатриотично, с переходом во "враждебность", радоваться чужому празднику с названием "Танненбаум"! И, пожалуйста, потуши свечки: они вражеские!

В самом деле: чьи были тогдашние свечки? Вражеские? Или русские, до переворота сделанные? Или "советские"? И почему я, предательская морда моя, радовался горящим свечкам!?

И мать исполнила новогоднюю "музыкальную классику" о ёлочке:

"В лесу родилась ёлочка, в лесу она росла

зимой и летом стройная, зелёная была.

Метель ей пела песенку:

- "Спи, ёлочка, бай-бай"! - Мороз снежкои укутывал:

- "Смотри, не замерзай"!

Мать укутывала ёлочку "мешком", и мои предсталения о сохранении тепла для ёлочки не расходились с матушкиными: не снегом, в самом то деле, от мороза ёлочку укутывать! Снег-то холодный, проверено, кто станет снегом укутывать!? - и представлял много-много елок укутанных мешками... Одеялом - понятно, мать укутывала, но чтобы снегом... Что-то не так в песне! Правильно пела мать, мороз "мешком", а не "снежком" укутывал ёлочку! - отредактировав новогоднее песнопение - стал поминать мешок. Мать не поправляла.

В исполнении матери была и другая песня:

"Ёлочка, ёлочка как ты мила,

ты нам праздник в дом принесла!

Ты не сердись, что тебя разлучили,

с братьям-сестрами где ты росла!

Будем же, ёлочка, мы веселиться,

вокруг тебя бегать, играть и резвиться"!

Проклятая память: мелодию песни помню до сего дня...

- ... по этой причине и "положил глаз" на тебя двенадцать лет назад - пропел бес в правом ухе.

Верхом издевательства в новогодний вечер со стороны родителей был момент, когда на "сон грядущий" получил кусочек чего-то чёрного, доселе неизвестного аромата:

- Ешь. Шоколад. Очень полезен - кусочек чужого невиданного продукта был горьковат и сладок одновременно.

Следовало кусочек с отвращением и презрением выплюнуть в ведро для отправления естественных потребностей, что стояло в сенях? Выплюнуть шоколад мог и по ошибке: в первые мгновения чужой и незнакомый продукт ничем не проявил себя, до момента, пока не разогрелся во рту и не началась "реакция разложения": шоколад таял. Появилась обильная слюна, и всё было необыкновенно вкусным, доселе неизведанным и не чувствованным! Кусочек горького шоколада, окончившего существование в моём рту, но не во рту немецкого солдата - довершил мой путь "предательства родины"!

- Тётя "советская власть", сука ты драная, спросить хотелось бы: почему не ты познакомила малого с шоколадом, но враги? Почему проглядела и позволила родиться ещё одному врагу?

- Полегче, не особо-то расходись! Не "сука драная", а "редчайшая и необъяснимая форма государственной власти".

- В чём редкость углядел?

- Как это "в чём"? Хотя бы в том, что "советская власть" требовала от вас себя защищать, но вас ни от кого и не отчего не защищала... Поэтому и появлялись "скрытые" враги, сравнивающие вражеское с "родным"?

Может ли мальчик не полных восьми лет за кусок вражеского шоколада предать родину!? Может, и я это сделал!