Прогулки с Андреем Толубеевым. Записки театрального дилетанта

— Нет, ждать не нужно. Здание с трещинами — как больной человек. Его нужно лечить, а чтобы делать это правильно, нужно сначала обследовать. Определить, что именно происходит со зданием, без его комплексного обследования практически невозможно. Только после подробного изучения состояния здания, включающего шурфовку фундаментов, динамического зондирования грунтов, геодезического определения относительных осадков и кренов здания, проведения теплотехнического и пространственного расчетов, определении прочности несущих конструкций, можно установить: от чего как лечить. Как ни странно, но частные заказчики более ответственно относятся к комплексной реставрации. Они выполняют все требования, которые им диктуют исследователи. Городские власти, вероятно, из-за отсутствия средств, реагируют гораздо медленнее…

— Ну хорошо, кое-что я понял. Но ты мне скажи вот что: не рухнет ли однажды вся эта наука нам на головы?

— Не рухнет, здание еще достаточно крепкое. А вот к лечению уже пора приступать…

— Ну, спасибо, утешил…

Этот разговор состоялся у нас с Андреем восемь лет назад. И лишь недавно к проблемам БДТ удалось привлечь внимание властей, заманив в театр премьер-министра и показав ему трещины в стенах. Получены высокие обещания о выделении средств на ремонт. Однако рядом идет проектирование нового квартала. От Апраксиного двора до Фонтанки все будет сноситься, в том числе и комплекс «Лениздата», и строить будут новые здания. Как это отразится на творениях Людвига Фонтана, не знаю. Знаю только, что состояние здания и его фундаментов устанавливается обследованием — процедурой достаточно сложной, дорогой, требующей высокой квалификации и ответственности исполнителей. Обследование должно не только выявить места повреждений и степень снижения прочности конструктивных элементов, но также установить причины появления деформаций, дать прогноз состояния здания при близком новом строительстве. С этой целью необходимо комплексное применение геодезических, геологических, лабораторно-испытательных методов. В некоторых случаях требуется длительный мониторинг тех или иных параметров. Меры и технология усиления фундаментов должны быть адекватны причинам появления деформаций.

До этого ли будет инвестору, ведь ему нужен немедленный результат. Хватит ли сил у власти заставить инвестора сделать все это, проконтролировать. Самое главное — чтобы беды не случилось.

Слушая докладчика, я все больше убеждался в этом. Когда присутствующим в зале было разрешено выступить, первым взял слово Андрей Толубеев.

Я никогда не видел его таким. И даже не думал, что он может быть таким эмоциональным. Всегда невозмутимый, ироничный, он заговорил своим поставленным голосом необычайно громко и возбужденно, от волнения с небольшой хрипотцой. Зал сразу же очнулся от царившего здесь полузабытья. Похоже, большинство собравшихся это мероприятие особо не волновало. На то они и «общественные слушания», чтобы в основном слушать власть, которая извещает народ о своих победных решениях, свершениях и планах. Так принято в нашей стране с ее рабской психологией и патологической боязнью власти — любой, от самой маленькой до верховной. Дебаты, если и позволительны, происходят обычно в рамках борьбы хорошего с еще лучшим. Бывают, конечно, слушания с криком, с истерикой, но касаются они в основном частных вопросов, для власти не очень опасных.

Андрей сразу же нарушил правила. Он заговорил об опасности для судьбы центра города тех новых упрощенных регламентом его охраны, которые только что были представлены на обсуждение. Андрей начал с неожиданного вопроса, обращенного к сидевшим в президиуме чиновникам:

— Офисы, гостиницы, деловой, чиновный центр — это все прекрасно. А что будет с людьми?

Его не поняли.

— Какими людьми?

— Обычными, которые живут в старых петербургских домах, что в самом центре и поодаль от него. По большей части, в коммунальных квартирах. Да-да, огромное количество горожан по-прежнему живут в «Петербурге Достоевского» — без водопровода, канализации и других коммунальных благ, гарантированных конституцией. Я нисколько не преувеличиваю, вы все, сидящие здесь, знаете это не хуже меня. Получается заколдованный круг: купить себе новое жилье эти люди не в состоянии, поэтому вынуждены жить в таких скотских условиях. Когда-то они жили надеждой на городскую очередь, но теперь она растаяла, как призрачное видение. Власть давно отказалась от обязательств по отношению к своим гражданам, предоставив событиям развиваться естественным путем — как получится. Хорошо — предоставить этим людям отдельное жилье власть не может — но провести ремонт в старых домах, сделать жизнь пожилых людей хоть сколько-нибудь сносной — разве это ей не под силу?