Прогулки по крышам

– И вам бы стоило этому поучиться, Ловец! – огрызнулась Лидия. – Ответственности.

Келдыш только глянул на нее и продолжил кружить по комнате.

– Макс, на наше счастье, потихоньку выкарабкивается. А мальчишка гибнет. Что мы с этим можем сделать?

– Игорь, – устало сказал Шрюдер. – Во всех странах тайно или явно проводятся эксперименты с… казненными. Результаты нулевые. У СКМ практически неограниченные ресурсы в лекарствах, специалистах, исследованиях. И все это мы предоставили целителям. Что, ну что еще можно сделать?

«Малый совет», как про себя окрестил его Келдыш, собрался в доме Мортимер. Двери плотно прикрыты, да еще и мадам наложила заклинание бесшумности. Опасались разбудить Агату – если та спала. В ее спальне наверху, во всяком случае, было темно и тихо.

Келдыш выглянул в окно. Скривил губы.

– Ну тогда с мечтами о великой волшебнице Мортимер вам, мадам, и тебе, Генрих, придется распрощаться.

– То есть? – через паузу спросил Шрюдер.

Келдыш подошел и рухнул в кресло. Лидия с неудовольствием поправила покосившиеся подушки.

– У Агаты и без того… предвзятое отношении к магии. Да и дар она получила уже в том возрасте, когда может определять свои предпочтения. Или вы до сих пор думаете, что все сложности объясняются исключительно ее врожденной способностью противостоять магии? «Наследство» ей всучили с нагрузкой в виде полутора десятка лет умолчания, родителей-преступников, отца, не желающего ее видеть…

– Она встречалась с Петром?!

Келдыш глянул удивленно.

– Разве она вам не говорила?

– Нет. – Лидия осела в кресле. Пробормотала: – Она мне ничего не говорила. По правде говоря, она даже ни о чем не спросила меня… потом. Я рассказывала сама. Вы говорите, Петр прогнал ее?

– В достаточно недвусмысленной форме. Но мне казалось, внучка с вами достаточно откровенна.

– Была.

– Так-так, – сказал нетерпеливо Шрюдер. – И к чему все эти твои… психологические изыски, Игорь? К чему ты ведешь?

– К тому, что, если ее приятель умрет, мы не получим ни полноценную волшебницу, ни достаточно полноценную личность. Ваша внучка, Лидия, при всех ее комплексах, зависимости от чужого мнения и прочих… прелестях – очень свободолюбивый человек. Она найдет способ игнорировать… а то и вовсе избавиться от наследства.

– Это невозможно! – категорично заявил Шрюдер и поглядел на Мортимер. Та молчала. Келдыш усмехнулся:

– А ты скажи это Агате! Она ведь об этом знать не знает…

– У меня сердце разрывается, – тихо сказала Лидия, глядя в пол. – Как ей помочь?

– Для начала – не мешать, – быстро сказал Келдыш. – Что бы она ни задумывала и что бы ни выкидывала, каким бы диким это вам ни казалось – не мешайте. Она просто ищет выход. Может, она его найдет, может, нет – но это то, что делает она сама. А не магия и не «рояль в кустах».

– С каких это пор ты переквалифицировался на подросткового психолога?

Келдыш не смутился.

– Да, мне понравилось работать с детьми. Может, поменять профессию, как считаешь?

– Вы знаете, что Агата задумала?

– Догадываюсь. – Келдыш вновь оттянул занавеску, выглядывая в окно. Подобрался. – Ага!

– Что там такое?

Он вытянул руку, не подпуская их к окну.

– Наша подопечная отправилась на ночную прогулку. Не кидайтесь следом, я выжду пару минут и пойду за ней.

– Куда она пошла?

– Думаю, в больницу к Димитрову. – Келдыш надел куртку. Сказал небрежно, поправляя воротник: – Между прочим, зря вы опасались, что ваша внучка в меня влюбится. Никаких признаков. У нее нормальные подростковые отношения с мальчиками. – Он ободряюще кивнул настороженно наблюдавшей за ним Лидии. – Никакой причины для беспокойства. Ну, я пошел.

Оставшиеся прислушались к удалявшимся шагам в коридоре, закрывшейся двери. Поглядели друг на друга. Оба вдруг почувствовали себя старыми и беспомощными.

– Так кто там из них в кого влюбился? – спросил Шрюдер.

* * *

Она никогда не думала, что ночной город такой пустынный. Наверное, ночью жизнь перемещается в новый центр – к развлекательным комплексам и супермаркетам. Редко-редко светятся окна, но и за ними тихо. Горят фонари, покачиваются ветки деревьев, тени перепутываются под ногами. Шаги отпечатываются в пустоте улиц. Эхо множится, меняет ритм – то чуть опаздывает, то опережает… Агата несколько раз оглянулась, поежилась и, сунув руки в карманы, ускорила шаг. Только дай волю фантазии – и в каждом столбе будет мерещиться маньяк, поджидающий припозднившихся девчонок, а в каждой тени – отводящий глаз Малыш… Что, кстати, она будет делать, если вдруг появится кто-то из вампиров? Что она может сделать? Не все дружелюбны, как Дегтяр…

Агата втянула голову в плечи. Не думать, не думать… Не бояться. Вон, уже рукой подать – ярко освещенный вход в больницу…

– Доброй ночи.

Только чудом не взвизгнув, она обернулась. За спиной, у деревьев, стоял Келдыш. Непринужденно так стоял – засунув руки в карманы, наклонив голову набок, чуть улыбаясь.

– Это вы за мной шли? – испуганно, а потому враждебно спросила Агата.

– Ночной променад?

– А вы что, за мной следите? Как вы догадались?

Келдыш вместо ответа показал руку с тускло блеснувшим кольцом.