Прогулка заграницей

— Ни подъ какимъ видомъ. Тамъ ни одного американца! Остановитесь въ одной изъ тѣхъ большихъ гостинницъ, что за мостомъ, онѣ полны американцами.

— Но я хочу практиковаться въ арабскомъ языкѣ.

— Боже правый! Вы говорите по-арабски?

— Да, въ достаточной степени, чтобы объясняться.

— Но, чортъ возьми, для чего же вамъ ѣхать тогда въ Женеву, тамъ никто не говоритъ по-арабски, тамъ всѣ говорятъ по-французски. Въ какой гостинницѣ вы здѣсь остановились?

— Въ гостинницѣ «Pension-Beaurivage».

— Э, вамъ слѣдовало бы остановиться въ «Швейцергофѣ.» Развѣ вы не знаете, что «Швейцергофъ» лучшая гостинница во всей Швейцаріи? Загляните-ка въ свой Бедекеръ.

— Знаю, но я полагалъ, что тамъ, быть можетъ, мало американцевъ.

— Мало американцевъ! Да Богъ съ вами, «Швейцергофъ» просто кишитъ ими. Я все время провожу тамъ въ большой пріемной. Я завелъ тамъ массу знакомыхъ. Не такъ, впрочемъ, много, какъ прежде, теперь тамъ остались одни новички, прежніе же почти всѣ повыѣхали. Вы изъ какой мѣстности?

— Изъ Арканзаса.

— Вотъ какъ! А я изъ Новой Англіи; Нью-Бляшфильдъ мой родной городъ. Я теперь великолѣпно провожу время, а вы?

— Восхитительно.

— Именно такъ. Я люблю такое блужданье безъ опредѣленной цѣли, обильное новыми знакомствами, когда можно вдоволь поболтать. Я сразу узнаю американца, сейчасъ же подхожу къ нему, заговариваю и завожу знакомство. И мнѣ никогда не надоѣстъ такое путешествіе, если я могу дѣлать знакомства и поговорить. Я ужасный любитель поговорить, если попадется подходящій человѣкъ, а вы?

— А я предпочитаю болтовню всѣмъ другимъ развлеченіямъ.

— Точь въ точь, какъ я. Другіе любятъ взять книгу, усѣсться съ ней и читать, и читать, и читать безъ конца, или же скитаться повсюду и зѣвать на всѣ эти озера, горы и тожу подобныя вещи, но это не въ моемъ вкусѣ; нѣтъ, сэръ, если это имъ нравится, то и пусть они такъ поступаютъ; не буду имъ мѣшать; но что касается меня, то я люблю поболтать. Были вы на Риги?

— Былъ.

— Въ какой гостинницѣ вы тамъ останавливались?

— У Шрейбера.

— Прекрасная гостинница, я тоже у него останавливался. Полна американцами, не правда ли? И это всегда такъ, всегда такъ! Это всѣмъ извѣстно. На какомъ суднѣ перешли вы черезъ океанъ?

— На пароходѣ «Парижъ».

— Французская компанія, вѣроятно! Какая погода… Виноватъ, на одну только минуту — вонъ стоятъ еще американцы, которыхъ я еще ни разу не видѣлъ.

И онъ ушелъ. Ушелъ совершенно невредимъ. Меня ужасно подмывало загарпунить его въ спину своимъ альпенштокомъ и я уже поднялъ оружіе, но потомъ раздумалъ; я почувствовалъ, что у меня не хватаетъ духу убить такого жизнерадостнаго, невиннаго и добродушнаго болвана.

Полчаса спустя, я вдѣлъ на скамейкѣ и съ живѣйшимъ интересомъ разсматривалъ громадную глыбу, мимо которой мы плыли — глыбу, въ видѣ чудовищной пирамиды въ восемьдесятъ футовъ величиною, оформленную не человѣкомъ, а великою, свободною рукою природы, десятки милліоновъ лѣтъ назадъ заготовившею этотъ монолитъ для человѣка, который окажется достойнымъ этого памятника. Такой избранникъ, наконецъ, найденъ, и на скалѣ на передней ея поверхности громадными буквами начертано имя Шиллера. Весьма замѣчательно, что памятникъ этотъ ничѣмъ еще не оскверненъ и не поруганъ. Разсказываютъ, что года два тому назадъ нашелся какой-то чужестранецъ, который помощью веревокъ и доски спустился съ вершины скалы и по всей лицевой ея сторонѣ буквами еще большими тѣхъ, которыми написано имя Шиллера, вывелъ синею краскою слѣдующія слова:

«Испробуйте Созодонть».

«Покупайте Солнечный Печной Лакъ».

«Испытайте Бензалинъ».

Онъ былъ арестованъ и оказался американцемъ. Во время разбирательства дѣла судья сказалъ ему:

— Вы пріѣхали изъ страны, гдѣ всякій наглецъ можетъ безнаказанно профанировать и оскорблять природу, а слѣдовательно и самого Творца ея, если только это можетъ прибавить хоть одну копѣйку въ его карманѣ. Но здѣсь на такіе поступки смотрятъ иначе. Такъ какъ вы иностранецъ, и кромѣ того невѣжественны, то я налагаю на васъ легкое взысканіе; если бы вы были здѣшнимъ уроженцемъ, то я поступилъ бы съ вами гораздо строже. Слушайте же и повинуйтесь. Немедленно вы должны уничтожить на памятникѣ Шиллера всѣ слѣды вашего оскорбительнаго поступка; вы заплатите десять тысячъ франковъ штрафу; на два года вы будете отданы въ принудительныя работы; затѣмъ васъ слѣдовало бы наказать плетью, осмолить и посыпать перьями, отрѣзать вамъ уши, и, выведя на границу кантона, изгнать навсегда изъ его предѣловъ. Послѣднія тяжкія наказанія не будутъ примѣнены къ вамъ, не изъ снисхожденія лично къ вамъ, но къ той великой республикѣ, которая имѣетъ несчастіе быть вашимъ отечествомъ.

Пароходныя скамейки были составлены въ два ряда спинками другъ къ другу такъ близко, что волосы на моемъ затылкѣ почти касались волосъ двухъ дамъ, сидѣвшихъ сзади меня. Вдругъ я услышалъ, что съ ними заговорилъ кто-то изъ подошедшихъ, при чемъ я подслушалъ слѣдующій разговоръ:

— Вы, кажется, американки? — Я тоже американецъ.

— Да, мы американки.