Прогулка заграницей

На слѣдующее утро мы выѣхали по желѣзной дорогѣ въ Швейцарію и около 10 часовъ ночи прибыли въ Люцернъ. Первымъ открытіемъ, которое я сдѣлалъ, было то, что красота озера не преувеличена. День или два спустя послѣдовало ни другое открытіе: прославленныя серны совсѣмъ не то же, что дикія козы; что онѣ даже не принадлежатъ къ рогатымъ животнымъ; что онѣ не пугливы; что онѣ не избѣгаютъ человѣка; и что охота за ними не представляетъ ни малѣйшей опасности. Серна — это черненькое или бурое созданіе не крупнѣе горчичнаго зерна; вамъ не для чего идти за ней, такъ какъ она сама придетъ къ вамъ; онѣ явятся къ вамъ цѣлымъ табуномъ и будутъ прыгать и ползать по всему тѣлу, подъ вашимъ платьемъ; онѣ не только не пугливы, наоборотъ, онѣ чрезвычайно общительны, онѣ не боятся человѣка, но сами первыя нападаютъ на него; укусы ихъ не опасны, но, тѣмъ не менѣе, не пріятны; сила ихъ почти невѣроятна, — если вы попробуете накрыть это животное пальцемъ, оно прыгаетъ на высоту, въ тысячу разъ большую его собственнаго тѣла, и никакой самый острый глазъ не услѣдить за нимъ при этомъ. Не мало написано романтической чепухи о сернахъ Швейцаріи и объ опасностяхъ охоты за ними; на самомъ же дѣлѣ даже женщины и дѣти охотятся на нихъ безъ всякаго страха; охотятся, можно сказать, всѣ безъ исключенія, при чемъ охота производится во всякое время, днемъ и ночью, въ постели такъ же успѣшно, какъ и внѣ ея. Охотиться за сернами съ ружьемъ — одно поэтическое безуміе; весьма немногіе дѣлаютъ это; найдется развѣ одинъ стрѣлокъ изъ цѣлаго милліона, который въ состояніи попасть въ нее изъ ружья. Гораздо проще ловить ее, нежели стрѣлять, и только самые опытные охотники за сернами охотятся за ними съ ружьями. Другая ошибка, всѣми повторяемая — это «рѣдкость» сернъ. Какъ разъ наоборотъ. Стада въ 100.000.000 головъ совсѣмъ не рѣдкость въ швейцарскихъ гостинницахъ. По крайней мѣрѣ, численность ихъ настолько велика, что онѣ составляютъ истинное наказаніе. Поэты одѣваютъ своихъ охотниковъ за сернами въ разные фантастическіе и живописные костюмы, между тѣмъ, лучшій способъ охоты за этою дичью — это быть безъ всякаго костюма. Торговля кожами сернъ тоже не болѣе, какъ обманъ; никто не станетъ сдирать кожу съ серны: она слишкомъ для этого мала. И вообще, во всемъ, что только писалось объ этомъ животномъ, не мало вздорнаго и сентиментально преувеличеннаго. И никакого удовольствія я не ощущалъ, находя ее, хотя ранѣе она и была предметомъ моихъ помысловъ; всю свою жизнь мечталъ я посмотрѣть на нее въ ея дикомъ состояніи и принять участіе въ погонѣ за нею по роднымъ ея скаламъ. Мнѣ очень прискорбно раскрывать истину и разрушать въ читателѣ то восхищеніе и уваженіе, какіе онъ, быть можетъ, питаетъ къ сернамъ, но сдѣлать это необходимо, тамъ какъ, если честный писатель встрѣчаетъ гдѣ-либо обманъ, то прямая обязанность его обнаружить этотъ обманъ, низвергнуть его съ почетнаго мѣста, не взирая на то, кто можетъ пострадать отъ этого; въ противномъ случаѣ, писатель окажется недостойнымъ довѣрія общества.

Люцернъ — прелестное мѣстечко. Онъ начинается у самой воды цѣлымъ рядомъ гостинницъ и затѣмъ безпорядочно, скученно, но весьма живописно взбѣгаетъ по склонамъ двухъ или трехъ холмовъ, представляясь глазу какой-то кучей красныхъ крышъ, странныхъ шпицовъ, слуховыхъ оконъ и высокихъ, остроконечныхъ колоколенъ; мѣстами выглядываетъ старая, полуразрушенная городская стѣна, подобно червю извивающаяся по холмамъ, на которыхъ расположенъ городъ; кое-гдѣ поднимаются такія же старыя, толстостѣнныя башни съ квадратнымъ основаніемъ. Повсюду виднѣются башенные часы съ одной только стрѣлкой, идущей какъ разъ по діаметру циферблата, и безъ всякаго механизма подъ нимъ; такіе часы придаютъ много живописности, но указывать время, конечно, не могутъ. Вдоль кривой линіи, по которой расположены гостинницы, по берегу озера идетъ широкій бульваръ, съ обоихъ сторонъ обсаженный еще мало тѣнистыми деревьями, и снабженный фонарями. Берегъ озера обдѣланъ камнемъ подобно набережной и обнесенъ перилами, предохраняющими публику отъ паденія внизъ. Цѣлый день снуютъ по бульвару экипажи, и толпа, самая пестрая, наполняетъ его: няньки, дѣти, туристы то сидятъ на лавочкахъ въ тѣни деревьевъ, то, прислонившись къ периламъ набережной, наблюдаютъ за стаями рыбъ, снующихъ въ чистой, прозрачной водѣ, или любуются прекрасной картиной озера, какъ бы обрамленнаго снѣжными вершинами горъ. Небольшіе увеселительные пароходы, полные публики, поминутно то приходятъ, то отходятъ; повсюду виднѣются гребныя лодки прихотливой конструкціи съ молодыми дѣвицами и мужчинами, а если есть хоть какой-нибудь вѣтеръ, то не мало появляется и парусныхъ яхточекъ.

Комнаты гостинницъ, выходящія наружу, снабжены маленькими балконами съ перилами, на которыхъ съ удобствомъ можно закусить и отдохнуть, имѣя передъ глазами прекрасную картину озера и кипучей дѣятельности, которая царитъ на немъ.