Прогулка в одиночестве

Это действительно была покойная жена Эда, но я с трудом узнал ее. Она была чертовски красивой женщиной, высокой, худощавой, с великолепным лицом, фигурой, будто с обложки Плейбоя. Но теперь, казалось, она уменьшилась примерно на три фута, стала приземистой, похожей на жабу и совершенно отталкивающей. Общая структура лица осталась прежней - достаточно, чтобы распознать, кто это, - но мелкие детали были ужасно искажены. Она выглядела как помесь женщины, рептилии и бабуина - нечто смутно напоминающее человека.

Рядом на земле лежала куча сброшенной ею белой кожи.

Я старался сохранять спокойствие, хотя как раз то спокойствия у меня и близко не было.

- Март, - сказал я.

Она хихикнула.

- Не ожидала тебя здесь увидеть, - это был не голос, а пронзительный визг.

- Что происходит?

- Я собираюсь съесть его душу.

- Ты его убила?

Она лукаво посмотрела на меня.

- И кто хочет это знать?

Я встретился с ней взглядом.

- Эд.

Она мгновенно изменилась. Ее улыбка исчезла, выражение лица сменилось чем-то похожим на печаль, голос, все еще грубый, немного утратил свою визгливость.

- Эд? - сказала она.

Я не ответил. Внутри дома пахло не только гнилью, разложением и миазмами смерти от тела Фредерикса, но и чем-то гораздо худшим. Я посмотрел на Март.

- Ты мертва, так ведь?

Она кивнула.

- Почему ты покончила с собой?

- Он трахался с этой шлюхой.

- Шери?

- Даже не произноси ее имени! - визг вернулся.

- Да плевал он на нее.

- Я застукала их!

- Он любил тебя. И все еще любит.

- Вранье!

- Тогда почему он не отрезал тебе голову и не выполнил все положенные ритуалы, чтобы уже на сто процентов быть уверенным, что ты не вернешься?

- Глупость.

- Любовь, - я посмотрел на нее. - Эта сука была на один раз. Она вешалась на него, а он был слаб и сдался. Но больше он ее никогда не видел. Ты была его истинной любовью, его настоящей любовью.

- И теперь посмотри, что со мной стало.

Мой взгляд переместился с ее безобразной рожи на покрытые слизью удлиненные пальцы.

- Поэтому ты его наказала?

- Наказала его? - она встала во весь рост. - Я присматривала за ним. Помогала ему. Как, по-твоему, он вообще заключил эту сделку? - она пнула труп Фредерикса. - И когда наш приятель продал его, как ты думаешь, кто позаботился о том, чтобы он получил то, что ему причиталось?

Мой страх исчез. Я прошел вперед, в центр дома. Все это казалось таким... мелочным. У демонов должны быть космические цели, непостижимые замыслы, недоступные пониманию простых смертных. Но она сделала все это, потому что Фредерикс сорвал бизнес-планы ее бывшего мужа.

Она действительно любила его, возможно, любила до сих пор. Я попытался аппелировать к ее чувствам.

- Ты ему ничем не помогла. Он взял вину на себя.

Ее эмоции снова поутихли.

- Я не знала, что это будет он. Заклинания не настолько специфичны. Они сосредоточены на цели, а не на средствах. Орудие остается на усмотрение посредника.

- Кто был посредником?

- Я не знаю.

- Разве нет способа выяснить это?

Она покачала головой.

- Эд в тюрьме, - тихо сказал я, - и ему, скорее всего, грозит смертная казнь.

- Я убью их всех! Я разнесу им головы! Я ...

Я вздохнул.

- Просто вытащи его из этой передряги.

- Я не могу.

- Почему нет?

- Это так не работает.

- Не работает что?

- Магия.

Я заткнулся, четко понимая - решение этой проблемы за рамками моих возможностей. Я внимательно следил за ее лицом, пока она все обдумывала. Я рассказал ей о сложившейся ситуации. Теперь она знала, что происходит, а также можно с этим что-либо сделать или нельзя. Если кто-то и способен был вытащить Эда из этой катавасии, то только она.

Черная слеза скатилась по ее пожелтевшей щеке. В гневе, она пнула тело Фредерикса.

- Это ты во всем виноват! - закричала она. - Я съем твою душу и отправлю ее в ад!

Я посмотрел на труп. На груди Фредерикса была вырезана молния в круге.

Тот же символ, который я видел в чулане Саттона.

- Может, это Саттон? - спросил я.

Она резко подняла голову, прищурив глаза.

- Что?

- Гил Саттон. Может он быть посредником?

Она покачала головой.

Я указал на символ.

- Я видел такой же в его чулане, на стене. Он там прятался и молился, напуганный до смерти. Девушка сказала, что он сидит там с понедельника, дня стрельбы.

- Ах ты сукин сын, - Март внезапно стала деловой. Она указала на открытую дверь. - Прикрой эту штуку. Мне нужна темнота.

- Для чего?

- Для того, что я собираюсь сделать.

- А что ты собираешься сделать?

Она посмотрела на меня, и в этих глазах-бусинках я увидел следы прежней Март, человеческой Март, но ее голос, когда она заговорила, был ровным и холодным, и еще более чудовищным, чем раньше. Холодок пробежал по моему позвоночнику.

- Лучше тебе этого не знать.

Она была права. Лучше мне этого не знать.

Но я должен был во всем разобраться.

- Так что? - сказал я.

- Он сделал это специально, - пробормотала Март, разговаривая больше сама с собой, чем со мной. - Он специально отправил меня в Эда. Я знала, что он баловался этим, но не думала, что он может быть посредником...

Она замолчала.

- Расскажи мне, что случилось.