Прогулка по висячему мостику

— Везет? Это почему же?

— Я вот, к примеру, ловлю отходняк после мистической истерики…

— Ирчик?!

— Геночка, я у тебя в неоплатном долгу. Знаешь, я только сегодня поняла: и чего это именно тема мебели меня так сильно зацепила? Не думаю, что посвящу этой сфере всю свою жизнь, но Мир для меня перевернулся именно благодаря вниканию в ее суть.

— Ир, что-то я ничего понять не могу?

— А я объяснить…

— Ирчик! Я тайно влюблен в тебя!

— Генка! Я тоже!

Изнуряющей духотой медленно тянулись самые жаркие дни лета. Даже ночи не приносили вожделенной прохлады. Лешка взял на себя заботы по установке кондиционера, выпроводив мать на день в горы. Ирина отправилась в гордом одиночестве, но с набором рисовальных принадлежностей. Вернулась она поздно вечером довольная, счастливая и с богатым живописным уловом. Умничка Лешка даже прибрать все успел. Чудо техники исправно держало температуру внутреннего пространства квартиры в оптимальных пределах, и Ирина возрадовалась тому, что теперь можно вновь полноценно взяться за работу.

Ее энтузиазм попыталась поубавить Наташка, выразив компетентную врачебную мысль, что кондиционеры — основная причина простудных заболеваний в летний период. При этом воительница медицинского фронта, стращая окружающих пагубным воздействием искусственно охлажденного воздуха, сама из-под живительного дуновения убегать восвояси не спешила. Торжественную победу над жарой в отдельно взятой квартире отмечали с чувством, с толком и с расстановкой всей большой добрососедской компанией. Виновник торжества кондиционер, сыграв роль магнита, собрал их всех на Иришкиной кухне. Расходились поздно и очень неохотно — снаружи свирепствовала дармовая сауна.

Иришка не вняла компетентным врачебным советам Натали, и не стала выключать источник прохлады на ночь. И впервые за несколько дней по-человечески выспалась. Наутро вломилась Наташа и с порога, не успев оценить обстановку у соседей, чрезвычайно изменившимся голосом прогундосила:

— Я же говорила!

Глаза ее округлились, потому что ни у Иришки, ни у Лешки даже легкого намека на зловредное ОРЗ не было. Ира усадила Наташку за стол и начала учить (в который раз!) уму-разуму:

— Наташ, вот ты мне скажи, кто из нас врач, а? Неужели тебя в институте не учили, что простывает человек не от холода, а от наличия в организме определенных микробов или вирусов? Вот что ты сейчас сделаешь? Правильно — таблеток наглотаешься, уложишь своих ненаглядных стафилококков баиньки и помчишься на работу, а они при первом же удобном случае снова проснутся.

— Ой, Ирка! Любишь ты учить!

— Я не учу, я опытом делюсь.

— Ага! Опыт у тебя! Прям целая врачебная практика!

— Наташ, у меня есть два постоянных пациента: я сама и мой сын. Попытайся вспомнить, когда последний раз я или Лешка болели?

Парировать оказалось нечем, и трясущаяся от смеси гнева с повышенной температурой Наташка пулей вылетела от Иры, так и не допив чай из ягод и листьев черной смородины.

— Мам, чего это с ней?

— Обострение хронического воспаления патологических амбиций.

Позавтракав вместе с Лешкой, Ира отправилась на первые смотрины преображения поющего дома.

Четверо молодых справных парней в форменных комбинезонах, обливаясь потом, упорно трудились над прокладкой коммуникаций. Троих Ира знала. Они вытянулись по стойке смирно, завидев ее. А четвертый, не уловив всеобщего настроя, бесхитростно возрадовался появлению представительницы прекрасной половины человечества. Коллеги резко одернули его неуместный, с их точки зрения, порыв. Валентиныч воспитал в своих подопечных страх и благоговение по отношению к Ирине, а они, в свою очередь, усиленно внедряли в плоть и кровь новенького те же чувства. Последний понятливостью не страдал ни разу. Черты неандертальца, лишь угадывавшиеся в облике, бурно цвели во глубине его натуры. Ира несколько удивилась, потому что штат себе Валентиныч набирал из крепких ребят с крепкими хотя бы азами инженерно-строительного образования. Неандерталец тоже был парнем крепким, даже очень, но, судя по всему, ему вряд ли удалось успешно пройти собеседование даже в ПТУ. Скорее всего, даже элементарную грамоту он разумел с трудом. Шиканье по поводу того, что Ирина — руководитель проекта, должного действия не имели, и он то и дело пытался традиционными для горилл способами продемонстрировать ей свое крайнее расположение. Утихомирить не в меру озабоченный природными инстинктами живой памятник предкам человечества удалось лишь Валентинычу, появившемуся минут через десять после Ириного приезда. Он быстренько объявил всеобщий получасовой перерыв и отправил ребят окунуться в море. Обрадовались все, кроме неандертальца.

— Валентиныч! Ты где это нашел?!

— Ирочка! Каюсь! Но пока выхода нет… Избавлюсь при первой же возможности.