Очнулся я от будильника, поставленного на семь утра в моем смартфоне. Я лежал на кровати в своем вагончике и за окном было солнечное утро. Где-то неподалеку уже слышны были звуки возобновившихся работ на стройке. Я резко поднялся и почувствовал, как раскалывается моя голова. Ощущение было ужасным один в один как с сильного похмелья. Но я точно знал, что не пил ничего вчера.
Пока я одевался и умывался воспоминания о вчерашнем вечере потихоньку проявились в памяти как фотопленка. Я помнил все о том, как я провел время вместе с Тейей. Все до мельчайших подробностей. Однако обрывались эти воспоминания на том моменте, когда я увидел свою подругу в том странном, но великолепном наряде, который поразил своей откровенностью и целомудренностью одновременно. Дальше был провал.
Я посмотрел на себя в мутное зеркало. Лицо было опухшим, мешки под глазами и взъерошенные волосы. Я выглядел так как сильно пьющий человек обычно выглядит с утра. Что за нонсенс? Ведь с тех пор как я приехал сюда у меня и маковой росинки во рту не было. Странно все это.
А может я действительно напился вчера до чертиков так что ничего не помню. А вся эта лесная история мне просто почудилась в полубытии алкогольной комы? Возможно. Но только тогда я должен был хоть что-то помнить. Например, как и где я покупал алкоголь. С собой я ничего подобного не привозил, а ближайший магазин был в поселке, что в трех километрах. Нет. Версия с пьянством отпадает. Тогда что это? Я заболел? И все это симптомы какого-нибудь заболевания. И тогда реалистический бред вполне возможен. Только этого не хватало!
Однако все что происходило вчера вечером вставало в сознании настолько отчетливо, что трудно было поверить в то что это сон или галлюцинация.
Я начал одеваться чтобы пойти на завтрак и обратил внимание на то, что моя одежда аккуратно сложена на тумбочке. Джинсы ровно висят на спинке стула, а куртка на старой вешалке с тремя крючками.
Как это?
Как я мог не разбросать одежду будучи в состоянии беспамятства?
Устав ломать голову я закончил свой утренний туалет и надев куртку приготовился выйти наружу. Но сунув руки в карманы я обнаружил в одном из них клочок бумаги. Развернув его, я прочитал:
«Доброе утро, Милый! Я надеюсь ты в добром здравии? Вчера ты неожиданно уснул от волнения и усталости. Вот мне пришлось проводить тебя до дома и уложить спать. Ты такой забавный во сне!))) Прости что не сказала тебе Спокойной ночи!
Целую! Тейя.
P.S. Ты так и не оценил мой наряд по пятибалльной шкале!»
Я несколько раз поцеловал записку и бережно сложив ее спрятал во внутренний карман. Потом облегченно вздохнул. Не сон и не бред. Я был с ней вчера и все случилось наяву. И прогулка по вечерней роще и ее сногсшибательный имидж, который она продемонстрировала у лысого холма.
Однако пока я шел до столовой легкая тревога шевельнулась где-то в глубине души.
«Почему я вырубился? Откуда она знала куда доставить мое бесчувственное тело? Как вообще она меня здесь нашла? Откуда она столько обо мне знает? Кто она такая наконец?» – думал я по пути.
Но мощная волна безмятежного блаженства и счастья, неизменно возникающая при появлении перед моим мысленным взором ее образа, смывала напрочь все тревоги, и я начинал предвкушать нашу следующую встречу фантазируя о том, как это будет.
Когда я сидел за столиком в утреннем гвалте столовой и жевал бутерброд с сыром, запивая сильно сладким чаем ко мне неожиданно подсел тот самый прораб, который в первый день водил меня по объекту. Я был погружен в размышления и поэтому не сразу заметил его.
– Короче говоря, слушай меня! – начал с места в карьер этот высокий массивный мужчина лет сорока в старой зеленой куртке с надписью: «СМУ №71». – Если ты бухаешь, то делай это так чтобы тебя не видели. Беспокоить людей по ночам не нужно! Еще раз и…
– Вы, о чем? – встрепенулся я и подавился хлебной крошкой.
Мой собеседник перегнулся через стул и несколько раз сильно хлопнул меня по сине своей огромной похожей на лопату ладонью.
– О том самом! Вчера приперся ночью, орал, требовал впустить тебя на территорию и ругал матом сторожа! Это нормально по-твоему? Погоди! – он смотрел на мое ошарашенное выражение лица. – Ты что, ни хрена не помнишь?
Я медленно покачал головой из стороны в сторону.
– Ну ты даешь! – прораб откинулся на спинку деревянного стула так что тот хрустнул. – Напиваемся значит до потери человеческого облика! Молодец! Ничего не скажешь!
Я попытался возразить что-то, но он выставил ручищу вперед и быстро подытожил наш разговор:
– В общем так! Тебе повезло, что я вчера дежурил. Начальник ничего не знает. Но если такое повторится, я сразу доложу ему. У нас с этим строго! Сухой закон! Уяснил? Вылетишь и отсюда, и возможно вообще с работы!
Я понял, что спор не имеет смысла и уныло кивнул, пробурчав:
– Спасибо!
Тот кашлянул в кулак и начал вставать со стула. Я спросил его вслед:
– Постой! А я один вчера был?
Прораб нахмурился и хмыкнул:
– Еще не хватало чтобы ты сюда дружков привел! Один был! Шатался и падал – еле до вагончика дополз.