Прогулка по легендам (СИ)

       Похлопав пару минут ресничками (так, для проформы), быстро облачилась в вещи, да ещё и на шапку тёплый платок намотала, дабы ушки не замёрзли. Вывалившись во двор (еле-еле в дверь прошла... и то боком), с завистью посмотрела на большие и, судя по всему, тёплые перчатки Фроськи и старосты, который мастерски колол дрова, напевая какую-то бравурную песенку.

       - Ну что же девки, не стоим, - не прерывая своего занятия, "уполномочил" нас мой новоявленный "родственник", - для начала-ка отчистите дорожки от снега, а там уж посмотрим!

       Как показала практика, Фросе не нужно было повторять всё по два раза: только услышав приказ отца, девочка ласточкой метнулась в неприметный сарай и вылетела оттуда с двумя лопатами (большие прямоугольные "ковши", сделанные из спрессованных опилок и тяжеленный держак - для него явно не пожалели цельного куска дерева). Всучив мне один из инструментов, она поскакала к калитке и уже ровно через сорок секунд весело махала своей лопатой.

       "Мать, не стоим, работаем... а то ещё без обеда оставят!" - булькнул желудок.

       Фроська споро махала совковой лопатой (девчурка втихаря поделилась со мной сельскохозяйственными терминами), а я же уже через пять минут беспрерывного "нагнулась - подхватила совком снег - выпрямилась - откинула в сторону" (и при этом учтите, что нужно было смотреть как бы не попасть в Селентия Петровича, который словно бы невзначай постоянно крутился возле моей светлости), чувствовала себя словно полудохлая старая кляча.

       - Селя, - неожиданно прозвучало от низкого дощатого забора, - чавой-то у тя девки мало пахЮт?

       Так-с, чувствую любимым детектором неприятностей, что в скором времени моя светлость взвоет!..

       - Дык чё их, болезных, к сУрьёзному делу-то приставлять? - вылупился староста Пыталова на хозяйку дребезжащего голоса. - Вы же мою Фроську знаете: руки не из того места растут, а уж про свою племяшку и говорить не хочу!

       Отлично, к нему ещё и какая-то племянница в гости пришлёпала! И как мне теперь быть?..

       "Идиотка," - получила моя замёрзшая светлость ощутимую затрещину от мозга - "вспомни свою "легенду": ты же и являешься его дальней японской роднёй; следовательно, под "племянницей" мужик имел ввиду тебя!"

       Тьфу ты, точно, совсем мозги работать на морозе не хотят!..

       - И хто ж энто будеть? - меж тем продолжали трепаться староста и его "подопечная". - Нияк Егор... хотя нет, он, падлюка окоянная, мне всю крапиву повытоптал...

       Кое-как работая лопатой (руки уже не просто одеревенели, казалось, что ещё чуть-чуть и они отвалятся с непривычки), я бочком приблизилась к Ефросиньи, которая даже не запыхалась!

       - О ком это они? - да, я любопытна от природы, но в связи с моим заданием, моё чувство познания всего нового удесятерилось.

       - Да это баба Нюра, - шепотом ответствовала мне малолетняя труженица, - она к нам всегда в банный день в гости заглядывает.

       Из всего сказанного я поняла, что этот божий одуванчик в шерстяном платке, надвинутом на самые глаза, валенках да добротной шубе, откликается на "бабу Нюру", а вот про термин "банный день" нужно узнать побольше.

       - Фрось, а когда этот самый банный день?

       - Сегодня, - лаконично и коротко.

       - А что мы там делать будем? - я спать спокойно не смогу, если всё-всё не узнаю!

       - Париться.

       Ррррр... она что, издевается? То из неё слова бурным потоком хлещут, а то клещами вытаскивать приходиться! Если следовать логике девчушки, то мы там тупо вениками друг друга по спинам похлещем и всё...

       - И?

       - Что "и"? - облокотилась девчушка на лопату.

       - И - это и! - тупо ответила моя заторможенная светлость.

       - Я знаю, что такое "и", почему ты спросила "и"? - попыталась докопаться до истинны Ефросинья, но было поздно: я потеряла нить разговора.

       - Так что такое "банный день"? - пошла я по второму кругу.

       - Это сегодня... всё, атас, батя идёт! - скороговоркой выпалив последнее слово, Фроська потрусила к сарайчику.

       - Молодцы девчата, - бухнул мне на плечо руку староста (у меня аж ноги от тяжести его длани подогнулись), - ну раз вы так споро справились со снежными завалами, давайте-ка натаскайте дров в баню.

       Сбившись со счёта на сто семьдесят девятом полене, я упорно продолжала таскать куски деревяшек в дощатое здание непонятного предназначения. Строение было маленьким, но добротным: всё в нём было сделано из дерева, но вот печка выбивалась из "стиля" - она была кирпичной. Ковшики, лежаки, миниатюрные веники, кадки с водой, стопка полотенец -простынок аккуратно занимали две стены, возле третей естественно была печь, а четвёртая оккупирована дверью. Бегая взад-вперёд нагруженные дровами, мы с Ефросиньей так толком поговорить и не смогли, поэтому допрос... то есть, опрос... эээ, разговор я отложила на "попозже".

       - Эй, обедать пора, - выглянула на улицу Елена Петровна, - бегом мыть руки и за стол.

       - Девки, перекур, - дал отмашку староста и по совместительству мой мучитель, - щас полчастика отдохнём и с новыми силами ринемся в бой!

       Что-то меня его последние слова не очень-то и обрадовали... может сбежать пока не поздно?