– Ну-с, барышня, чем могу служить?
Барышня в ответ усмехнулась:
– Скорее это я вам… могу служить. Я приехала в Суджук написать большой, на полосу, репортаж о вашем курорте. – Она перехватила тревожный взгляд мэра и добавила: – Скажу сразу: денег за публикацию наша газета не берет. Но и сплошных панегириков – тоже не ждите. Что увижу – о том и напишу.
– А что вы хотите увидеть? – немедленно среагировал мэр. – Могу предложить прогулку на яхте, пикник в горах, любые экскурсии – конные, на дольмены, к водопадам…
Варя, не дослушав, перебила:
– Пожелания свои я выскажу позже. А для начала – хотелось бы услышать ваш комментарий. По поводу последних событий.
– Каких именно событий? – безоблачно улыбнулся мэр. – Открытие новой набережной, фестиваль «Южные ночи», праздник Нептуна?
– В первую очередь я бы хотела, чтобы вы озвучили официальную версию: что случилось на «дикой» автостоянке в Соленой Пади? Вы должны быть в курсе – ведь поселок Абрикосово входит в состав курорта Большой Суджук. Вам подчиняется.
Илья Аверьянович изменился в лице:
– А что? Что там случилось?
– Убийство. Погибли четверо отдыхающих, – отрезала Варя. – И мне по этому поводу нужен ваш комментарий.
– Значит, и вы прознали… – тоскливо протянул мэр.
Отпираться дальше смысла не было. А ведь специально говорил с Пашуковым из ГУВД, и тот клялся всеми святыми, что журналистов к этому делу и на пушечный выстрел не подпустят! «Даже в сводках убийство не проходит!» – божился полковник.
– Никто об убийстве пока не прознал, – поспешно успокоила мэра Варя. – И в официальных сводках этой информации действительно не было. Милиционеры ваши тоже о деле не болтают. О происшествии мне стало известно случайно. Так сказать, в частном порядке.
Мэр хмуро потер пальцем переносицу.
«Злится», – поняла Варя. И вкрадчиво сказала:
– Я прекрасно понимаю ваше волнение…
– Да ничего вы не понимаете! – вдруг взорвался мэр. – У нас весь город
В продолжение монолога мэр все распалялся и распалялся, накручивал, заводил сам себя. Его лицо сперва покраснело, а затем стало угрожающе багроветь. «А ведь эдак его и инсульт прямо тут, в кресле, хватит», – хладнокровно подумала Варя.
Она не прерывала мэрскую тираду, а когда тот выдохся, произнесла:
– Иван Аверьянович, вы меня не поняли. Кто вам сказал, что я собираюсь сообщать в газете про убийство в Соленой Пади?
– Вы сказали! – рявкнул мэр. Он тяжело дышал.
– Ничего подобного, – пожала плечами Варя. – Я просто хочу знать, повторяю, официальную версию случившегося. А слухов и домыслов я уже набрала. Хватит! Мне теперь факты нужны, понимаете? И факты я предпочитаю получать в наивысшей в районе инстанции – то есть у вас лично.
Мэр на лесть не купился. Он с горечью сказал:
– А то я не знаю,
– Иван Аверьянович, – покачала головой Варя. – Почему вы считаете, что я вам враг? Враг вашему курорту? Вы думаете, мне самой нравится, что россияне ездят отдыхать за границу? Зачем нам, – она намеренно выделила это
– Удостоверение свое покажите, – неожиданно попросил мэр.
Варя молча продемонстрировала корочку «Зазеркалья». Мэр тщательно изучил ее книжицу, въедливо рассмотрел фотографию. Пробурчал:
– Не очень вы похожи на журналистку…
– А на кого же я похожа? – кокетливо улыбнулась Варя.
– Скорей, на радистку Кэт! – хмыкнул мэр. И стрельнул сальным взглядиком в вырез ее сарафана.
– Ну так что: расскажете про убийство?
– Давайте я вам лучше про аквапарк расскажу, – упрямо повторил мэр.