Читаем Прогрессивный сатанизм. Том 2 полностью

в каплях вечности пламя дрожит.

В белом городе теней

начинается новая жизнь.

Пусть твердят, что это бред,

и от слов холодеют уста,

Но сегодня смерти нет.

В эту ночь оживает Портал.

Про сомнения, усталость

и страх позабыв второпях,

Операторы Портала

четвертые сутки не спят.

Перекрестками Вселенных

становятся двери квартир,

И распятым на антенне

ведущий выходит в эфир.

Время в пальцах раскололось

на капли безудержных дней.

Белый город, слушай голос

и музыку собственных недр.

Все, что долгими веками

скрывалось в подвалах миров,

На глазах у телекамер

покажется детской игрой.

С операторского пульта,

как птица, слетает приказ.

Чьи-то жизни, словно пули,

свистят и свистят у виска.

Выползая из могил,

тянет щупальца в мир пустота.

Если хватит сил – беги!

Мы удержим открытым Портал.

Sathur. Ночь

Алый туман в лиловом дворце -

Это дорога черных коней.

Полночь летит в багряном венце

На колеснице звезд и огней.

Полночь звенит гитарой луны.

Звездный очаг, гори до утра.

И по Вселенной тихие сны

На своих крыльях носят ветра.

Пена луны и звезд эликсир

Людям несут желанный покой -

И не узнает суетный мир,

Что происходит в сени ночной.

Смертным вовек постичь не дано

Тайн бытия и сути вещей.

Их бережет владычица Ночь

В Млечном пути, как в звездном плаще.

Sathur. Зеркала

Разноцветные бусинки

В ожерелье моих миров

Рассыпаются музыкой

Возрождений и катастроф…

Правда или иллюзия -

Где найти на ответ вопрос?

Из молчанья вернусь ли я,

Проскользнув меж гранями строк?

Ведь я – лишь отраженье в зеркалах…

Я только отраженье в зеркалах…

Сотни раз исковеркано,

Сожжено алмазным огнем -

Отраженное в зеркале

Навсегда останется в нем.

Правда или фантазия

Хрупкий образ в толще стекла?

Мне – дорогу указывать

Заблудившимся в зеркалах.

Не бойтесь отражений в зеркалах…

Не бойтесь отражений в зеркалах…

Словно лунная грань, остра

В сонме звезд лесная река.

С отраженьем не справиться,

Отраженного не отыскав.

Правда или агония? -

На осколки в тысячах вер:

Есть ли то отраженное,

На которое мы – ответ?

Ведь мы – лишь отраженья в зеркалах…

Мы только отраженья в зеркалах…

Только кто же все-таки смотрится в зеркало?..

Sathur. Колыбельная летчику-истребителю

Бархатный мрак стелется за стенами,

В наше окно глазом косит луна.

Спит за стеной тот, кто еще не с нами.

Где-то в ночи плачет тот, кто уже за нас.

Скоро рассвет солнечной чашей встанет,

Вспыхнут лучи, как тополиный пух.

Брызнет из рук дождь вороненой стали

И в облаках кровью нам обозначит путь.

Что ж ты не спишь? Завтрашний путь нелегок.

Куцый огонь щерится неспроста.

Чьим-то крестом станет твоя дорога -

Чьей-то мечтой вольной станет излом креста.

Как зашвырнуть в омут, к чертям, сознанье?

Как утопить память в болоте сна?

Там, за стеной, – тот, кто еще не с нами.

Здесь, в твоем сердце бьется тот, кто уже за нас.

Тот, кто уснул, – тот не пойдет за нами.

Тот, кто не спит – утром умрет за нас.

Sathur. Безумный маг

В руинах замка

цветет черника,

В огромном зале

раскрыта книга.

Седые тайны

венчают день и мрак.

Ее листает

безумный маг.

В ладонях памяти

страницы шепчут,

Под звон пергамента

кружит волшебник.

Хмельные звезды,

как челн, сквозь ночь влекут,

И танец льется

под ритм секунд.

В ладонях бубен,

на пальцах кольца -

О том, что будет,

не беспокойся.

А по перилам,

как сорванец, луна -

О том, что было, -

не вспоминай.

Смеется дождик,

мелькают весны.

Неужто можно

прожить серьезно?

Не возмущайтесь,

ведь жизнь – такой пустяк!

Так дай нам счастья,

безумный маг!

В кругу мелодий

струится танец.

Пусть все проходит -

а я останусь.

Так интересно забыть,

где явь, где сон,

Спеша по стрелкам

твоих часов.

Как тень по лезвию,

луна кружится,

И эта песня сна

зовется жизнью.

Не размыкай же рук,

пусть взгляд убьет слова.

Позволь еще хоть круг

протанцевать.

Sathur. Про вампира Чебурашку

/пародия/

Я был когда-то стремным

Землянином никчемным,

Каких на всей планете

полно, хоть пруд пруди.

Теперь я Носферату,

Клыкастый и крылатый,

И у меня

вся вечность впереди.

Меня хоть не спросили,

А взяли да кусили,

Об этом не жалею

нисколько я сейчас.

Кругом сплошные плюсы:

Мне кровушка по вкусу,

К тому же много

женщин среди нас.

Боюся я однако,

Что вдруг посадят на кол.

Осиновые колья

для нас не будь здоров,

Хотя не стану врать я,

Мне пофигу распятья

И не страшны

чеснок и серебро.

И хуй ли нам, вампирам,

Не править целым миром,

Хранителям традиций

и знаний вековых?

Ведь дохнут перманентно

Цари и президенты,

И только мы

живее всех живых!

Damian Mendes. Я

Рождён я в пене грозных вод,

Когда волна, ударив в скалы,

Вспенила мрачный небосвод

И Бездны траурной подвалы.

Я встал под именем Демьен,

Всегда храним собачей свитой,

Я под созвездием Овен

Рождён в душе волны разбитой.

Обломком страсти, гласом дна,

Мечтой запретной и коварной,

Меня ласкала темнота

Влекла прохладою нетварной.

В сиянье утренних небес

Я умер, но в ночи, – воскрес.

Damian Mendes. Одиночество

Мелодичные звоны бокала

Заглушают седое пророчество,

Ночь друзей у меня отобрала -

Подарила взамен одиночество.

И не важно, какого я племени,

Кто мой дед, каково моё отчество,

Лишь стучит молотками по темени,

Час за часом, моё одиночество.

Пусть печально проходят прохожие,

Пусть о власти мечтают высочества -

Я закопан во дни непогожие,

И придавлен плитой одиночества.

Damian Mendes. Смерть
Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых харьковчан
100 знаменитых харьковчан

Дмитрий Багалей и Александр Ахиезер, Николай Барабашов и Василий Каразин, Клавдия Шульженко и Ирина Бугримова, Людмила Гурченко и Любовь Малая, Владимир Крайнев и Антон Макаренко… Что объединяет этих людей — столь разных по роду деятельности, живущих в разные годы и в разных городах? Один факт — они так или иначе связаны с Харьковом.Выстраивать героев этой книги по принципу «кто знаменитее» — просто абсурдно. Главное — они любили и любят свой город и прославили его своими делами. Надеемся, что эти сто биографий помогут читателю почувствовать ритм жизни этого города, узнать больше о его истории, просто понять его. Тем более что в книгу вошли и очерки о харьковчанах, имена которых сейчас на слуху у всех горожан, — об Арсене Авакове, Владимире Шумилкине, Александре Фельдмане. Эти люди создают сегодняшнюю историю Харькова.Как знать, возможно, прочитав эту книгу, кто-то испытает чувство гордости за своих знаменитых земляков и посмотрит на Харьков другими глазами.

Владислав Леонидович Карнацевич

Неотсортированное / Энциклопедии / Словари и Энциклопедии