Программист

Самолет выглядел точно так же — понимая, что ему все равно не покажут правды, Стас не стал всматриваться. Тем более что вокруг было на что посмотреть — самолет оказался на посадочной площадке огромного военного корабля, который рассекал зеленоватые волны необозримого открытого океана. Поднявшееся градусов на тридцать солнце сверкало на ряби бесконечного водного простора, заставляя зажмуриться…

Стас и Юлия были не одни — по палубе куда-то бежали вереницы матросов, а на посадочную площадку спускались по трапам офицеры и технические специалисты в парадной форме неизвестной российскому программисту государственной принадлежности. Техники должны были разобраться с приземлившимся транспортом; офицеры же занялись гостями: отдали честь, поздравили с благополучным прибытием, предложили укрыться от ветра в здании.

Стаса и Юлию провели в кают-компанию, где восседал всего один человек — чернокожий мужчина богатырского телосложения, в мундире, отделанном золотом, но лишенным знаков отличий. Этот человек производил сильное впечатление. Стас не мог знать, видит ли он настоящие лицо и фигуру командующего или только подготовленную для него Юлей картинку, но лицо того, кого он видел, излучало такое спокойствие, было преисполнено таким могуществом и такой непреклонной волей, что сомневаться не приходилось — их встречал еще один Посвященный.

Сопровождающие сразу же удалились, оставив Юлию и Стаса наедине с темнокожим офицером. Едва оказавшись втроем, богатырь подался навстречу и открыл объятия гостье. Черное, скуластое лицо командующего вдруг растаяло, озарившись счастливой улыбкой. Дальше произошло то, чего Стас никак не мог ждать: Юлия завизжала от радости и бросилась на шею богатырю; его могучие руки обхватили хрупкое тело красавицы; губы обоих слились в страстном поцелуе двух надолго разлученных влюбленных…

Стас отвернулся, не в силах подавить в себе отвращение, злость и ревность. Он только теперь понял, что даже сейчас, после всего пережитого, увиденного и услышанного, относится к Юлии, как к главному призу, как к мечте, принадлежащей ему и никому больше. Он не мог ответить на вопрос, испытывает ли к даме настоящее чувство, но точно знал, что изменил и разрушил свою жизнь ради того, чтобы обладать ею.

— Напрасно ты разбудила осиное гнездо! — наконец насытившись поцелуями, сверкая белыми зубами в улыбке во все лицо, пробасил великан, которого Стас почему-то сразу окрестил про себя мавром. Молодой человек слышал перевод — хозяин предпочел общаться с дамой на своем родном языке.

Юлия восприняла реплику мавра, как похвалу, и с бравым видом забросила волосы за плечи:

— Пусть знают, что у тигрицы есть когти!

— Окончательно решилась объявить им войну? — уточнил мавр.

— Не одобряешь? — хитро, видимо зная ответ заранее, сузила гласа Юлия.

— Отчего же? — богатырь с улыбкой пожал плечами. — Ты же знаешь: обожаю потешить нервы!

Теперь мавр одарил вниманием и Стаса:

— Это и есть твой Мастер?

— Да. — Юлия кивнула. — Сумеешь спрятать?

— Разумеется. А он знает, что нужно сделать?

— Еще нет.

— Тогда нам лучше поговорить, не так ли? Давайте присядем — разговор будет долгим!

Все трое разместились по креслам напротив друг друга. Стас в прострации и от своих мыслей и от масштабности происходящих с ним сегодня событий, рассеянно смотрел на двух Посвященных и отмечал, что оба буквально светятся от идеи, в которую собирались вовлечь его.

— Станислав! — представила Юлия программиста мавру.

— Хасан! — представила она мавра Стасу.

— Я где-то вас уже видел, — не слишком уверенно предположил Стас. — Вы были среди гостей во дворце?

Мавр посмотрел на Юлию. Та многозначительно кивнула.

— Он тебя не видел! — успокоила она Хасана через нэтфон, чтобы Стас ничего не мог слышать. — Для него ты выглядел, как принц Монако. Но ты же знаешь — от тебя исходит такая аура… — Юлия мечтательно закатила глаза, немного удивив Стаса, который не знал, что Посвященные обмениваются тайными репликами. — Мальчик возбужден, чувства напряжены — чувствует то, чего не видит. Я же говорила, что он особенный!

— Ты рассказала ему о нас? — уже вслух спросил Юлю Хасан.

— Только начала, — призналась Юлия. — Но главное он понял.

— А именно?

— Что в мире нет места хаосу.

— Тогда ты почти все знаешь, — одобрил командующий, обращаясь теперь уже к Стасу. — Мир — это единое информационное пространство. Каждый несет в себе часть информационной нагрузки, каждый может услышать все остальное. Революции, бунты, войны, эпидемии, катастрофы, рост рождаемости, спады и подъемы духовности, рывки в науке и технике — все это концентрация той или иной информации в том или ином месте, в воздухе или на земле. Стихийная или закономерная. Причинная или следственная. Ты ведь понимаешь?

Стас кивнул без эмоций, думая о своем, но отметил про себя, что к нему могли бы относиться серьезнее.