Программист

В ярком свете фонарика как показалось сначала видна приличная куча земли. Лишь через мгновения я усмотрел, что это тускло блестят темные золотые монеты.

- Чо смотришь? Залазь! Поехали!

- Куда?

- Ко мне в гараж. Там и посчитаем...

- А вы чего так рано? - оторопело говорю я, наступая на золотую кучу.

- Да, бомжей твоих припахал, покопали чуть-чуть... Не даром же им водку жрать?

Вторник.

Время легкой эйфории и подсчета денег. Считали до утра. Утром Саня с Артемом отбыли, дабы завершить начатое. К десяти часам Сашка отзвонился, и сказал, что всё чики-пуки. Трубы в траншею закидали, а потом пришел бульдозер и всё заровнял. В общем сделали практически так, как коммунальщики всегда. Настоятельно просил Саню и Артема, хотя бы месяц золото нигде не светить. Сегодня народу у меня, как в очереди на премьеру 'Аватара'. И записать в дневник сделать некогда, хотя впечатлений море, но сильно спать хочется Ладно, завтра.

Среда.

Операция 'Эльдорадо' свое название оправдала. Но вот только радость и смятение чувств, отступили. А головной боли прибавилось. Кому и как свою долю спихнуть? Позавчера ночью, когда считали в гараже, вышло сто пятьдесят три килограмма. Семь кило осталось под гаражом. Погребок мало того, что почти полностью завалился, засыпав и перемешав с землей монеты, так ещё к тому же деревянные ящики, в коих хранились монеты, сгнили и превратились с труху. Бомжей, на свой страх и риск Саня припахал, как только уехал экскаватор, в шесть вечера, и они прорыли два метра. А когда земля стала помягче, их отпустили и дальше копали вдвоем с Артемом. На клад наткнулись буквально сразу, через метр. А вот выгребали и просевали землю меж пальцев примерно час. Обидно было что-то оставить. А то, что всё равно не хватает, выяснилось уже в Сашкином гараже при пересчете. Саня любовно протирал пальцами каждую монетку и укладывал в столбик, состоящий из десяти монет. Червонцы отдельно, пятерки отдельно. Такими столбиками был уставлен весь верстак. Хотели делить по счету, но монет дохрена...Червонец весит около 9 граммов, а пятерки 4 с мелочью. Возни много. Поэтому чтобы не морочится, решили просто безменом по 10 килограмм развесить. Саня хотел поделить так: мне 60 кило, ему 50, Артему 40. Но я возразил. Рисковали все, поэтому будем делить поровну, по 51кг. Но Сашка заявил, что все затраты понес я, значит мне больше. На три кило больше я взял, отказываться не стал. Теперь две тяжеленные сумки у меня дома под диваном пылятся. В принципе как организатору мне вроде и положено больше, но я боюсь человеческой жадности, а более всего человеческой зависти. На какую только подлость люди не идут из-за зависти, вы даже не представляете, а я уж тут наслушался от моих пациентов. А самое главное, на информационном уровне зависть к человеку порождает своего рода проклятие, которое порчей часто именуют. Не завидуйте никому, и вам старайтесь, чтобы не завидовали. Поэтому не хвастайтесь успехами, но и о бедах своих помалкивайте. Зло притягивает зло. И как жить в таком обществе, если ничем делиться нельзя? Вот и я не хочу.

Сегодня поехал поговорить с матерью. Паспорт готов, но уезжать она по-прежнему не хочет.

- Сынок, да что я там буду делать? Мне уже тут лучше свой век доживать, а там мешаться вам буду только...Да ты ешь блинчки, ешь...Исхудал то как.

- Мама, да ничего я не исхудал. Нормально всё. А будет ещё лучше. Как это нечего делать? А внуков кто нянчить будет? Кто им сказки читать будет? Так, что чемодан собирай потихоньку. Лишнего не бери, всё купим на месте. Тридцать первого самолет.

- Но как же так? Я же не согласилась?

- Мам, а как без меня ты тут жить сможешь одна? Не скучно тебе будет? Не грустно? А обо мне ты подумала? Как я без тебя жить смогу, зная, что ты тут плачешь в подушку? Разве не страшно знать, что не увидимся никогда?

- Да что ж ты такое говоришь? - растерялась мама и, обняв меня, расплакалась. А я гладил её легкой, невесомой ладонью по спине, и стиснул зубы, чтобы не пустить слезу тоже. А ложка с вареньем, которую я отпустил несколько секунд назад, все крутилась в кружке с чаем и крутилась. Мы увидели это с мамой одновременно, но отреагировали по-разному.

- Ох! Сынок!

- Да вот как-то так, - замялся я, словно сделал что-то постыдное. Даже в душе моей разгоревшийся приступ радости от своего успеха, что чему-то от Лизы научился, под взглядом матери потух. До сих пор не получалось предметами управлять, а сейчас вот вышло, без всяких усилий, чисто рефлекторно.

- Значит, не миновала тебя чаша сия...А я ведь все поверить не могла этим сплетням про тебя...

- А что в этом плохого?

- Я рассказывала тебе про прадеда своего, отца Степана, что в Полтавской церкви настоятелем был?

- Конечно.

- А того не говорила, что подался он в попы, чтобы грехи предков своих замолить, отец его и дед, и прадед колдунами были сильными...А бабушка говорила, что и сам отец Степан, до того как сан принял, мог не хуже предка своего...Про того ещё Гоголь в своей книге писал.

- А? Помню, помню ту книгу...Поднимите мои веки? Вий что ли? - засмеялся я.