— Прекрасно, Джейсон, ты сильно продвинулся вперед. — Теперь он мерил шагами сцену, одаривая несчастного мудростью, за которую тот так дорого заплатил. — Частичная преданность Программе никуда не приведет. Ты либо с Программой, либо вне ее. Среднего не существует. Это все равно что наполовину вылечиться от рака или наполовину покорить Эверест. Программа требует приверженности. И эта приверженность должна быть абсолютной. Программа превыше всего, что есть в вашей жизни. Она важнее ваших детей, родителей, жен, мужей, работы, денег, славы, эго. Почему это должно быть так? Это ваша жизнь. Это ваше будущее. Что еще может иметь значение, если вы не контролируете собственную жизнь?
Лица оставались расслабленными и непроницаемыми — настоящее море ступора.
ТД подошел к Тиму, и свет прожектора переметнулся на них. Тим чувствовал исходящий от ТД жар, смешивающийся с теплом огней рампы. На плечо Тима опустилась рука и слегка сжала его плечо:
— Том, ты предан Программе?
Для Тима тут же перестало существовать все, кроме луча прожектора, который стал подобен клетке. Даже давление руки ТД перестало ощущаться. Тим щурился и потел. Пылинки тихонько кружились, как мотыльки, летящие на свет огней.
— Да.
— Я бы сказал, что бизнесмен вроде тебя должен много значения придавать материальным ценностям. Вещам. Ты ведь не станешь пытаться протащить яхту сквозь игольное ушко, правда, Том?
Том Альтман издал короткий смешок:
— Нет.
— Ты уверен? У такого парня, как ты, есть выбор. Зачем стараться стать сильным, если ты можешь преспокойно кататься на лимузине? Или на джипе? На джипе ты почувствуешь себя настоящим мужчиной. Тебе так не кажется? — ТД снова появился из темноты, глядя прямо в глаза Тиму. — Зачем вообще сталкиваться с собственными проблемами, когда можно заплатить кому-то, чтобы они разобрались с проблемами за тебя?
Молчание давило на подсознание. За ярким кружком света от прожектора Тим не видел ничего, кроме темноты.
— У меня есть все, что только можно желать, — сказал он. — Но это мало для меня значит. Это просто цифры на счету, и все. Государство поднимает процентную ставку — твои доходы падают. Государство снижает процентную ставку — твои доходы повышаются. Я так далеко отошел от того, что ставил себе целью вначале. От того, чего, как мне казалось, я хочу.
Тим почувствовал легкость, словно освободился от воображаемого давления. Он вздохнул, вздох его эхом прокатился по Залу роста. У него было такое ощущение, что все Про исчезли, и он остался сидеть на стуле в пустом помещении.
— Я был высокомерен. Я присваивал себе власть, которую не должен был присваивать. Я допускал ошибки, которые не имел права совершать. И даже хуже того, я никак не отвечал за эти ошибки. Проживать свою жизнь в привязке к этому… так нельзя.
ТД выступил в круг света к Тиму:
— Почему бы тебе не сделать что-нибудь, чтобы освободиться от этого? Вырваться.
— Я готов.
ТД продолжал смотреть на него, поджав губы, ожидая дальнейшего одобрения.
— Что? — Голос Тима дрогнул от неподдельных эмоций. — Что я могу сделать?
— Только ты сам можешь ответить на этот вопрос. Это должно быть то, что правильно для тебя. — Взгляд ТД сосредоточился на часах Тима со сверкающими бриллиантами в восемнадцать каратов.
Тим снял часы за тридцать тысяч долларов и стряхнул их на кончик пальца. ТД протянул руку, Тим наклонился вперед и вложил часы ему в руку.
Свет зажегся, и Том Альтман снова вернулся в этот мир, его душа облегчилась на тридцать тысяч долларов.
Измученные и уставшие Про стояли у входа в Зал роста. Руководители групп направляли их на разные посты, где им предстояло выполнить многочисленные обязанности. О завтраке не было произнесено ни слова.
Прислушиваясь к раздаче заданий, Тим вздрогнул от проступающих за словами руководителей групп устрашающими размерами их организации. Натан — литература, Комната развития В.
И так далее и тому подобное, бесконечное перебирание спиц в колесе. Уровень затрат на рабочую силу здесь был просто феноменально низкий — шестьдесят восемь умных образованных людей работали до изнеможения за один доллар в год.
— Том, — ТД появился у него за спиной. Он положил руку Тиму на плечо, увлекая его подальше от остальных, — видя, как хорошо ты вписался в наш круг, я не сомневаюсь, что тебе следует доверить представительство. Выбери город, и вперед. — Он вынул руку из кармана, «Картье» блеснули у него на ладони. Он протянул руку Тиму.
Тим притворился, что очень удивлен:
— Это же знак моего отречения. Эта вещь больше мне не принадлежит.
ТД провел языком по внутренней стороне нижней губы так, что его бородка задрожала: