Прогноз гадостей на завтра

Она судорожно вздохнула и открыла глаза. Взгляд ее, мутный, плавающий, с трудом сфокусировался на мне.

– Там, – прошептала притворщица, – в столе, открой ящик, пузырек с надписью, дай скорей…

Я с сомнением посмотрела на ее лицо. Сейчас, когда в комнату падал неяркий дневной свет, было видно, что на щеках, лбу и подбородке Эфигении килограммы, нет, тонны жидкого крема, придающего лицу белый, мертвенный оттенок. Интересно, зачем ей надо, чтобы я отвернулась к столу? Ишь, ловкая какая! Значит, полезу в ящик, а она мне в спину воткнет нож…

– Нечего кривляться – заявила я, – вставай и сама бери свои лекарства, сволочь!

Эфигения дернулась, попыталась двинуться, но тут ее тело свело судорогой, голова мелко-мелко затряслась, лицо исказила гримаса… Глядя на скрюченные пальцы, как-то жутко сведенные вместе, я перепугалась до одури. Нет, такого не сыграть даже самой великой актрисе…

Я быстро выдвинула ящик. Он оказался забит лекарствами, плотными кучками лежали перетянутые резиночками бумажные и фольговые облатки. Названия медикаментов были незнакомые, никакого анальгина, аспирина или ношпы… Сплошь длинные наименования, непонятные и от этого жуткие. Но пузырек, по счастью, был один.

Я отвернула пробочку и потрясла флакончик над приоткрытым ртом гадалки. Только бы не сделать ей хуже, совершенно не представляю, какую дозу следует давать.

Внезапно тело Эфигении расслабилось, взгляд перестал казаться пьяным, и она прошептала:

– Спасибо, хватит.

Еще через минуту она сумела сесть в кресло и затряслась крупной дрожью. Я быстро захлопнула окно. Тут же стало душно.

– Там, в углу, – пробормотала шаманка, – шкафчик с кофеваркой…

Минут через десять я налила ароматную жидкость в чашки и поинтересовалась:

– Что у тебя за болячка?

Эфигения грустно усмехнулась:

– Моя бабушка была последним ребенком в семье, семнадцатым. У ее родителей родилось девять мальчиков и семь девочек, а потом, спустя шесть лет, появилась на свет бабка, когда никто уже и думать не мог о беременности.

Я кивнула. Случается такое.

– У всех девочек оказалась эпилепсия, – пояснила Эфигения, – болезнь по женской линии передается, мальчикам она не досталась, повезло и бабушке. Ни у нее, ни у моей матери, ни у меня самой припадков не случалось, хотя мои кузины все больны. Нас только мучают мигрени, а я, если сильно понервничаю, впадаю вот в такое состояние. Это, конечно, не настоящий эпилептический припадок, но…

– Чего же ты сейчас так дергаться начала? – нагло спросила я. – По-моему, следовало биться в корчах после того, как всадила в Эдьку заточку…

Эфигения подняла на меня полные слез глаза:

– Кто вы?

– Сотрудник милиции, которая пришла вас арестовать, – нагло заявила я, – кстати, дом окружен, сопротивление бесполезно…

– Я не могла убить Эдика, – прошептала Эфигения, – я любила его.

– Мальчик девочку любил, мальчик девочку убил, – вздохнула я, – классика отечественного рока. Между прочим, все вокруг говорят, что ты безумно ревновала Эдика, швырялась камнями в стекла конторы кладбища и таскала с собой кинжал.

Эфигения кивнула:

– Это правда, окна побила, а ножик вот, смотри.

Она медленно расстегнула сумочку и вытащила элегантную вещицу. Лезвие, украшенное резной рукояткой, по виду острое и опасное.

– Всегда с собой ношу, – пояснила гадалка, – живу в ужасном районе, рабочая окраина со всеми ее прелестями: пьяными подростками, темными улицами и полным отсутствием милиции. Поставлю машину в гараж и бегу, дрожа от ужаса, до подъезда. Понимаю, что глупо, вряд ли смогу кого-нибудь ударить, но холодное оружие беру с собой, так, на всякий случай. Ну спокойней мне, когда оно в сумочке лежит. У тебя небось тоже что-нибудь есть из средств обороны.

Я побарабанила пальцами по столу. Гадалка права, на дне моего ридикюльчика лежит баллончик с лаком для волос самой сильной фиксации. Володя Костин как-то прочитал нам с Катей целую лекцию о том, каким образом нужно обороняться от бандитов.

– Всякие аэрозоли с перцем или слезоточивым газом, конечно, хорошая штука, – вещал майор, – только, прежде чем нажать на распылитель, следует учесть направление ветра, а то ядовитое облако отбросит вам же в лицо и свалитесь к ногам насильника в бессознательном виде, то-то ему радость!

– Надо им пистолеты купить, – заявил Кирюшка.

– Ни боже мой, – замахал руками Володя, – а если она из него выстрелит, да по случайности попадет в бандита и тяжело ранит его?

– Ну и что? – удивилась Юлечка. – Так и надо, не нападай на улицах!

– Вот тут ты очень ошибаешься, – вздохнул майор, – превышение мер самообороны! Запросто срок получишь!

– Это что за ерунда? – возмутилась Катя. – На меня напали – и меня же в тюрьму!

– Именно, – кивнул Вовка, – а ежели бандюган докажет, что ты своими действиями нанесла ему стойкое расстройство здоровья, то еще и компенсацию выплатишь!

– Бред, – фыркнула я, – как же обороняться?

Костин усмехнулся: