Профессионалы

Ну что ж, этот волшебник хотя бы был человеком, а не орком. Хоть и северянин, что тоже странно.

— Может, рассеешь туман?

Ингвар потянулся к затылку, рассеянно почёсываясь. Этого-то Алоизий и боялся.

— Как? — наконец, спросил северянин.

— Посохом своим! У тебя ведь есть посох?

В ответ Ингвар достал свой кинжал… который оказался вовсе не кинжалом, а миниатюрным деревянным посохом. Северянин принялся вертеть его в руках, будто бы видел в первый раз.

— Игне Фламма, — подсказал Алоизий.

С огромным облегчением колдун махнул посошком и повторил заклинание. С конца колдовского атрибута слетел сноп искр.

— Вот это огнеша-а-ар, — протянул эльф. Ногу снова прострелило болью, и Алоизий охнул.

— Приятель, ты бы не был таким токсичным, — нахмурился северянин. — Негатив никогда ни к чему хорошему не приводил.

— То есть, я должен радоваться, что твой крошечный посох не может провести энергию для нормального заклинания?

— Этот посох — из ветки священного древа, вообще-то, — Ингвар убрал агрегат в ножны и упёр руки в бока. — Ты знаешь, сколько людей делает артефакты из великого ясеня? Понятное дело, за столько лет древесины почти не осталось, из чего тебе гигантский посох стругать?

— Да по мне, пусть он хоть из колоды, что кисла тридцать лет в болоте, лишь бы работал!

— Он ещё и религиозно нетерпимый! — рявкнул доспех. — Ну всё, остроухий, ты огребаешь!

Доспех бросился на Алоизия. Орк попытался прикрыть эльфа, северянин же отскочил в сторону. Но доспех споткнулся на полпути, и с него слетел шлем, врезавшись аккурат Алоизию в колено. Эльф взвыл.

— Тише, тише! — увещевал Ингвар. — Кто знает, какие чудовища могут нас услышать…

Обесшлемленный человечек в доспехах поднялся на ноги, тряхнув белокурыми локонами. Миленькое личико исказила благородная ярость.

— Вот, сама судьба тебя наказала за клятые слова! — провозгласила блондинка.

— А ты… о вёдра, я боюсь предполагать, кто в этой компании ты, — простонал эльф.

— Я Матильда из ордена Золотой Розы, — гордо ответила та. — Рыцарь.

— Отлично. Рыцарь. Значит, ты сильна в физических талантах и сможешь меня донести до города, где мне окажут помощь нормальные целители…

— Что за глупость? Где это видано, чтоб девушка таскала тяжести? — насупилась Матильда. — Мне и так эти латы, между прочим, трудновато носить.

Вдалеке послышался грохот, и приключенцы опасливо пригнулись к земле — кроме Алоизия, он и так полулежал.

— Вот, докричались, — прошептал Ингвар.

— Надеюсь, что это Додд, а не монстры, — отозвался Бурзог.

— Что ещё за Додд? — спросил Алоизий.

— Разведчик, — пояснил орк.

— И с чего ж разведчику так грохотать?

— Как ж ему не грохотать, он тролль. Весит много. Может, с горки какой свалился.

Алоизий прикрыл глаза. Происходящее казалось ему страшным сном, и эльф молился о пробуждении всем богам, которых только мог вспомнить. Молиться мешал затхлый запах порченого сыра. Алоизий открыл один глаз: точно, рядом с ним сидит орк. Это его портки так смердят.

— Бурзог, а как так вышло, что ты пошёл в целители? — спросил эльф.

— Парень, у тебя что, проблемы? Что ты к нему прицепился? — процедила Матильда.

— Мати, всё нормально, — сказал Бурзог. — Здесь нет никакого секрета. Не то чтобы я сам стремился в знахари… — он тяжело вздохнул. — Просто в академию на целительский факультет нужен был орк. Кто-то должен был этим орком стать. Наверху решили, что я.

— Но зачем кому-то понадобился орк на факультете? — удивился Алоизий.

— Ты какой-то туповатый, — ответила за Бурзога Матильда. — Для расового разнообразия, конечно же! Иначе бы вышло, что академия дискриминирует орков.

Эльф снова сомкнул открытый глаз. Может, хоть теперь получится… проснуться?

Нет, не сработало. Вокруг всё та же ужасная явь — с больной ногой и бестолковой командой, где ни один член не может выполнить свою задачу. Алоизий, долго лежавший на сырой земле, натурально коченел. Но как же им обогреться, если единственный колдун не может породить пламя своим смехотворным посошком!

— Ингвар, — осторожно начал Алоизий, — ты не подумай, что я пытаюсь оскорбить тебя или твою религию… Так что прости мой праздный интерес, если что. Но почему ты решил пользоваться именно этим посохом?

— Потому что он из священного древа, я уже объяснял.

— Да он головой ударился, память стала, как у арумской рыбки, — сказал Бурзог.

— Вот видишь, как Бурзог разбирается в целительстве? — ехидно заметила эльфу Матильда. — С ходу диагноз поставил! А ты — орк, орк!

— Этот диагноз и моя слепая бабуля поставила б, — отозвался Алоизий.

— Ты имеешь что-то против слепых? Может, и всех, кто с ограниченными возможностями, ненавидишь? Парни, вы слышали, что он сказал?! Что существа с ограниченными возможностями хуже остальных! — затараторила Матильда.

— Я этого не говорил! — вспыхнул Алоизий.

— Как же, вот только что, — Ингвар покачал головой. — Но я сделаю вид, что ничего не слышал, потому что у тебя от боли помутился рассудок.

— Мой разум чист, как горный ручей, — возразил Алоизий.

— Тогда тем более тебе нет оправдания! — воскликнула Матильда.