Проект «Виртуальность»

— Разумно, хотя если поймают — дезинтеграция разума неминуема.

Это не очень вдохновляло, поэтому Артур задал другой вопрос:

— Скажи, Лара, как ты вообще оказалась в «Макрохарде»?

— Ну, тут в двух словах не объяснишь. Поэтому, если хочешь, я расскажу тебе все с самого начала. Ты, наверное, знаешь, что я когда-то была гладиатором и выступала на ринге.

— Естественно, я даже один раз был на твоем выступлении — на Арене Голдтауна в январе 2058-го.

— Вот только создавали меня отнюдь не для потасовок на ринге. А по заказу одного восточного богача — он решил, что иметь в своем гареме механическую наложницу — круто, и будет чем похвастаться перед такими же, как он. Когда его заказ был доставлен, и меня активизировали, перед ним предстало этакое полунебесное создание с белокурыми локонами, голубыми глазами, наивным личиком и чувственными губами. Насколько я знаю, соответствующий образ принадлежал одной американской актрисе, жившей сто лет назад, и был весьма популярен во второй половине ХХ века.

Программа, заложенная во мне, заставляла беспрекословно подчиняться своему владельцу и выполнять все его прихоти и пожелания. А уж последних оказалось хоть отбавляй — из того, что он творил со мной, крутой порнофильм можно было бы слепить. Я безропотно все переносила, изображая бурную страсть, поскольку иного моей программой и не предполагалось. Не было предусмотрено и сожаление по поводу столь незавидной участи — я должна была всегда оставаться веселой и приветливой. Если бы я тогда понимала, каким унижениям подвергалась, свернула бы его поганую жирную шею — пусть даже окончив свое существование.

Впрочем, металлопластиковая кукла довольно быстро наскучила наигравшемуся в нее сластолюбцу, и через некоторое время он сплавил меня в один из элитных борделей, где мне пришлось заниматься тем же, только с разными «хозяевами». Держали меня отдельно от представительниц человеческого рода — наверное, боялись, что те могут меня испортить как в прямом, так и в переносном смысле. Клиенты, правда, пытались заводить со мной разговоры на разные темы, но поскольку моя программа не предусматривала осмысление увиденного и услышанного, я отвечала штампованными фразами, и некоторые потому любили надо мной потешаться. Кое-кто, не отказываясь, впрочем, от удовольствий, мною доставляемых, спрашивали, не противно ли мне работать проституткой. Но что я могла ответить?

Так, вероятно, я и осталась бы там навсегда, пока мой механизм не пришел бы в полную негодность, но случай изменил все. В один прекрасный день бордель навестил гладиатор-ветеран, принимавший участие еще в первых официально разрешенных боях. Наверное, в одном из них его неслабо приложили по голове — он почему-то вдруг решил, что подобная механическая куколка может стать открытием во всей истории гладиаторских схваток. Мало того, ему каким-то образом удалось заинтересовать своей безумной идеей руководство Школы гладиаторов. Меня выкупили, перепрограммировали и обучили боевым искусствам. Внешность, правда, пришлось немного изменить, чтобы не выглядело слишком глупо. И после того несколько лет я пробивала черепа, ломала и отрывала конечности всяким уродам, срывая кровожадные аплодисменты и неплохие прибыли для своих новых владельцев, стократно окупившие их затраты на мой выкуп.