Проект "Вайнах"

— Я — ноль восьмой, получен сигнал радиомаяка, — доложил в центр управления операцией командир одного из трех патрулирующих в небе Дагестана фронтовых бомбардировщиков. Именно "Су-24" за номером ноль восемь находился сейчас на боевом курсе. Самолетная система наведения уже считала координаты сигнала радиомаяка, нацеливая подвешенную к фюзеляжу крылатую ракету "Термит".

— Ноль восьмой, действуйте по инструкции, — последовала команда от офицера боевого управления.

— Понял, — кивнул пилот и, обернувшись к сидящему рядом штурману, коротко скомандовал: — Пуск.

Многотонная машина вздрогнула, из-под бомбардировщика с грохотом вырвалась огненная комета. Летчики некоторое время наблюдали, как светящийся шар стремительно удаляется…

По сигналу тревоги трое руководителей чеченской группировки собрались в штабном отсеке. Отставной полковник инженерных войск Муса Танарбиев был полностью облачен в боевую экипировку, торс защищал бронежилет, короткоствольный "АКСУ" свисал с его плеча.

Вбежавший следом бывший сухумский милиционер Им-рам Магамедов тщетно пытался застегнуть на своем огромном животе бронежилет, зажав зубами ремешок "Калашникова". Из противоположной двери появился Турпал Габилов, чеченский "комсомолец" был вовсе без бронежилета, поверх камуфляжа он нацепил "лифчик" — разгрузку с подсумками, набитыми запасными магазинами и ручными гранатами. На поясе болтался большой кавказский кинжал в дорогих инкрустированных ножнах, голову перетягивала зеленая повязка смертника, в правой руке он держал "АК-74" с подствольным гранатометом. Глаза Габилова отсвечивали стеклянным блеском, губы кривила сатанинская ухмылка, и даже на расстоянии чувствовался устойчивый запах гашиша.

— Началось. Повоюем, — с порога объявил обкуренный Турпал, но присутствующие не удостоили его своим вниманием. Муса снял трубку телефона, связался с внутренними постами и выяснил обстановку, после чего задумался, но уже через мгновение стал отдавать приказы.

— Нас атаковали со стороны взлетной полосы. Сейчас штурмовики рвутся на верхнюю желтую галерею. — Танарбиев посмотрел на стоящего напротив Магамедова. Толстяк все же умудрился застегнуть жилет и автомат держал в руках. — Имрам, бери дежурную группу и поднимайся с ними по южной лестнице, любой ценой отрежь штурмовиков от вертолетов.

— Понял, — с готовностью кивнул толстяк, почти бегом направляясь к выходу.

— А ты, — экс-полковник перевел взгляд на Турпала Габилова, — бери резервный взвод и с турками охраняй лабораторию.

— Сделаем, — воинственно потрясая автоматом, обкуренный "комсомолец" вышел.

Теперь коменданту, подземной цитадели следовало определиться с обстановкой…

С первого же выстрела из "мухи" головной вертолет вспыхнул яркой свечкой. Имрам Магамедов, командующий дежурной группой боевиков, не без удовольствия мог наблюдать, как из кабины пылающей "СуперПумы" вывалился объятый пламенем летчик. Упав на бетон, он попытался встать, но силы покинули его. Вертолетчик остался лежать постепенно угасающим огнем.

Вторая "вертушка", включив двигатель, попыталась взлететь, отстреливающиеся коммандос бросились к своей последней надежде на спасение со всех ног. Несколько человек успели запрыгнуть в десантный отсек, еще двое повисли, хватаясь за борт вертолета. "СуперПума" начала разворот. Не успевшие заскочить на геликоптер залегли, решив своими жизнями прикрыть отход счастливцев. Но это была еще одна тщетная попытка.

— Причешите их "вентилятор", — приказал Магамедов стоявшим возле него двум бородачам, сжимающим в руках пулеметы. И тут же загрохотали "ПКМ", выбрасывая розово-желтые пунктиры трассирующих очередей. Первая трасса достигла ветрового стекла пилотской кабины, во все стороны разлетелись прозрачные осколки. Вертолет закачался, как плоскодонная лодка на горной речке, и в этот момент его достала вторая очередь, оставив огненные отметины на фюзеляже и моторном отсеке. Вертолетный двигатель взвыл, как смертельно раненный зверь, и смолк. "СуперПума" безжизненно рухнула на полосу, уничтожая своей массой залегших коммандос. Еще один взрыв ухнул на полосе, и два костра встали сплошной стеной огня, отгораживающей торец полосы.

— Ну, вот и все, — с усмешкой произнес Имрам Магамедов, приближаясь к пылающим обломкам горящих вертолетов. Он даже не подозревал, что эти слова были последними в его жизни. Несколько тяжелых бронебойных пуль ударили Магамедова в грудь, как картон прошили несколько слоев кевлара, титановую пластину и так же легко вышли через заднюю броню. Вместе с Магамедовым рухнули еще несколько боевиков. Остальные испуганно отпрянули. И тут же из огня, как посланники самой смерти, поливая от живота из коротких автоматов, выскочили бойцы "Вымпела", а крик "Мочи их!" — для чеченцев прозвучал приговором…